Комбриг

В общем, выпроводив хитрожопого подпоручика (и на всякий случай взяв на заметку тех, кого он «сдавал»), продолжил беседы с остальными. Особо при этом выделял технических специалистов. Только их было мало. Всего четверо офицеров могли водить машину. Выявил двоих связистов. Пулеметчиков, правда, было аж два десятка. В смысле – хороших пулеметчиков. Но там уже пусть Михайловский их квалификацию выясняет. У нескольких юнкеров обнаружилась тяга к «железу». Они и два прапорщика из студентов попадут к зампотеху. Ну а остальные оказались обычной серой пехотной скотинкой. Так что тут без вариантов – в линейные взводы. А там уже – кто как себя покажет…

Дни летели, и пока шла вся эта подготовка, я с нарастающей тревогой следил за погодой. Все местные в один голос говорили, что где-то с конца сентября на море начинается сезон штормов. Обычно все это в ноябре происходит, но вот уже года два как что-то в погоде сменилось, и сейчас опять можно ожидать раннего начала плохой погоды. А у нас планировалась заброска бригады именно морским путем. И опаздывать здесь ни в коем случае нельзя. Вот меня и растопыривало, как ту корову в самолете. Выйдешь заранее – продукты закончатся быстрее, да и люди устанут. Прозеваешь момент – можешь так и остаться на берегу, пережидая непогоду, длящуюся несколько дней. А немцы за это время соберут все манатки и свалят. При этом постоянные погожие дни, к которым уже все привыкли, все чаще стали разбавляться нудным дождиком.

В общем, после первых осенних, пока еще робких штормов я не выдержал и, собрав командный состав, вывалил свои опасения. Ведь, в конце концов, сведения о начале мирных переговоров нам и по рации передадут. А подождать можно и в степи – не барышни, чай. Тем более что перед началом непосредственных боевых действий необходимо будет выделить какое-то время на предварительную подготовку и разведку.

Парни мои опасения поддержали. Поэтому с завтрашнего дня, то есть с двадцатого сентября, бригада будет выдвигаться в точку посадки на «Эльпидифоры». Ну а я, пользуясь случаем, решил рвануть в Армянский Базар. И вопросы все обговорить, и Ласточкину повидать. Ведь за всей этой суетой несколько дней ее не навещал. Но когда я озвучил свои намерения, то вдруг оказалось, что отношение людей к командиру поменялось. Блин! Еще совсем недавно мои ухари не моргнув глазом с легкостью запихивали Чура в бронепоезд или отпускали в пешую прогулку по вражеским тылам. Для них это было само собой разумеющимся. Дескать, командир всегда должен быть впереди на лихом коне.

А сейчас Буденный переглянулся с Михайловским и, крутнув отрастающий ус, уточнил:

– На чем думаешь ехать?

Я пожал плечами:

– На байке мотнусь. С Бергом. За час, если не быстрее, доедем. Это ж не лошадка…

И получил отлуп:

– Не пойдет. Наши-то патрули намедни банду в два десятка голов прищучили, а ты тут почитай только с Женькой катить собрался.

Удивившись, ответил:

– Семен, ты что? Банду аж в тридцати верстах отсюда накрыли…

Но казака поддержал комбат-3 Городецкий. Неуемный поляк сразу начал с наездов:

– Брось, командир. Правильно Семен Михайлович говорит! Ехать надо на грузовике с охраной. Ты ведь теперь не просто комбат, а цельный комбриг! Это по-старому считай – генерал! – на секунду задумавшись, он (похоже, неожиданно даже для самого себя) добавил:

– И броневик взять.

На мое слегка матерное удивление шумно ответили остальные участники совещания, а зампотех Збруев присовокупил:

– «Пятерке» после ремонта все равно обкатка нужна. Так что она и поедет.

В общем, дальше спорить я не стал, и успокоенные соратнички меня отпустили. А пока ехал, помимо прочего, еще обдумывал пришедшую в голову мысль. Вот ведь правильно говорят, что сначала ты работаешь на репутацию, а потом репутация работает на тебя. И сегодня произошел знаковый диалог. Получается, что больше никому ничего доказывать не надо. Смелость подтверждать, влезая в самое пекло, тоже не надо. Отношение ко мне изменилось, и ребята этого просто не допустят. Блин, такое впечатление, что даже если я в панике рвану прямо с поля боя с криками «а-а-а, мы все умрем!», народ это опишет как «наверное, командир за патронами побежал». С одной стороны, приятно – уважают, черти! Но с другой, особо почивать на лаврах все равно не выйдет. И новеньких много, перед которыми по-любому надо хвост распушать, да и обучение личным примером завсегда гораздо действеннее. Просто не хотелось бы уподобляться замполитам Советской армии, которые вместо «делай, как я!» всегда говорили: «Делай, как я сказал!»

Под эти размышления мы и доехали до места, где я и развил бурную деятельность, ставя начальство перед фактом скорого убытия бригады в немецкий тыл. Заморочек и согласований было много, но до ночи управились, и у меня наконец появилась возможность навестить свою зазнобу.

* * *