Комбриг

Руководствуясь этим, я подхватил несколько ошалевшую от внезапных жизненных перемен Ласточкину, и мы рванули сначала в церковь (договариваться на завтра), а потом к портному. С Митрофаном Афанасьевичем все решили за пять минут. А вот мастер-швей, узнав, что платье должно быть готово уже к утру, пару раз демонстративно пытался упасть в обморок. Но при виде моей серьезной фигуры и не менее серьезных морд ребят охраны, мужественно взяв себя в руки, принялся за работу.

В итоге, как я и подозревал, спать нам пришлось тут же в мастерской, но к утру наряд был (как выразился осунувшийся после бессонной ночи мастер) «построен». Он, правда, при этом причитал, что это позор на его благородные пейсы, ведь за одну ночь что-то более-менее приличное сделать никто не в состоянии. А на «прылэстной барышне» сейчас надет даже не полуфабрикат, а заготовка для этого полуфабриката. Что, дескать, отныне он не сможет жить нормальной жизнью, так как его до смерти замучает совесть. Но моя устная благодарность вкупе с хорошей суммой несколько примирила стенающего Семена Израилевича с действительностью.

Ну а часа через два состоялся сам процесс. К слову сказать, довольно долгий (хотя и попросил по возможности провести сокращенную версию). Корону надо мной держал Семен. Над Ласточкиной – Надя, жена Сталина. Сам Виссарионыч, стоя в первых рядах начсостава бригады, внимательно наблюдал за происходящим. К слову сказать, грузин даже не мявкнул против такого способа бракосочетания. Или помнил, что сам так же венчался, или инстинкт самосохранения сработал. Я вообще подозреваю, что барышни (моя и его) его бы просто загрызли, вздумай он хоть взглядом выразить неудовольствие. Поэтому усач, если и были у него какие-то левые мысли, предпочел держать их при себе, благодушно улыбаясь окружающему миру.

Потом пошли, точнее поехали, за столы. Посчитав, что гульба в ресторане дело хорошее, но и от коллектива отрываться тоже нельзя, отмечали прямо в актовом зале расположения. Тыловики расстарались, и поэтому туда поместился весь старший и средний комсостав, включая даже представителей казачьего и матросского комитетов. А для остального личного состава бригады был просто дан праздничный обед прямо по месту обычного кормления. Правда, мы несколько схитрили, и у командиров спиртного за столами тоже практически не было. Лапин, объясняя сей пердимонокль, даже целую речь толкнул – мол, не время ханку жрать, пока враги не дремлют. Разумеется, сказал он гораздо красивее, но общий смысл от этого не менялся. Да и всем было понятно, что вечером бойцы обязательно примут на грудь (ну так повод же!), зато сейчас все было в рамках приличий военного времени. Так что за столами просидели часа полтора, а потом крас комы разбежались по местам. Ну а я, показывая близость к народу, поехал по дальним частям бригады, демонстрировать жену и принимать поздравления.

Правда, везде проскочить не получилось, так как обратил внимание, что свежеиспеченная супруга тихо уснула во время очередной поездки. Ну дык – переволновалась девчонка, да еще и всю ночь не спала, изображая из себя манекен. В общем, невзирая на ее слабые возражения, отвез Лену отдыхать, а сам опять окунулся в дела.

Кузьма, увидавший меня на рабочем месте, лишь головой покачал:

– Странный ты. Вот надо было тебе всё, как на скачках, делать? Люди ворчат. Они ведь и настроиться не успели. Подарки не приготовили… А объявил бы о венчании заранее, и на следующей неделе все погуляли бы от души…

Я вздохнул:

– На следующей неделе еще два парохода прибывают. И неизвестно, чего Петлюра учудит. Поэтому и решил – или сейчас, или в непонятно каком отдаленном будущем. А Аленка, приехав сюда, сильно рассчитывала на «сейчас». И кто я такой, чтобы с женщиной спорить в столь важном для нее вопросе?

В общем, сначала говорили с комиссаром. Потом нарисовались Буденный со Сталиным. Чуть позже появился Нетребко. Правда, с контрразведчиком не личные дела обсуждали, а те вопросы, которыми его вчера озадачил. Ну а уже после него, к точно назначенному времени появился престарелый Иосиф Маркович. Что характерно, старый еврей тоже начал с наездов относительно неожиданности свадьбы. Дескать, уважаемые люди города сейчас чувствуют себя глупо, потому что узнали о ней буквально несколько часов назад и поэтому просто никак не успели выразить свое восхищение невестой и отдать дань уважения столь неординарному человеку, как товарищ Сварогов.

Я так понял, что здешние «кошельки» очень хотели навести со мной прочные мосты, замаскировав вручение массовых взяток под свадебные подарки. Ну а что, дело-то хорошее. Против подарков я ничего не имел. Ведь вряд ли станут пихать царские деньги в конвертиках? А все остальное, в виде чего-то более вещественного, должно замечательно пополнить бригадную кассу.