Комедии

Л ю б о в ь  М и х а й л о в н а  уходит.

(Трогает живот.) Чем его, черта, взять? (Взглянув за диван.) О, Костина гиря! (Выволакивает двухпудовую гирю на середину сцены.) Ну, господи, благослови… И кто такую муку выдумал, чтоб ему пусто было!

Возвращается  Л ю б о в ь  М и х а й л о в н а  с запиской и скакалкой.

Л ю б о в ь  М и х а й л о в н а (увидев Бочкова с гирей). Погоди, Ваня, нашла записку и скакалку.

Б о ч к о в (оставляя гирю). Давай читай. Что делать?

Л ю б о в ь  М и х а й л о в н а (читает по записке). «Сперва надо расслабить все члены».

Б о ч к о в (подозрительно). А как это — расслабить все члены.

Л ю б о в ь  М и х а й л о в н а (теряясь). Не знаю… Лечь, что ли?

Б о ч к о в. Чепуха все это! (Снова берется за гирю.)

Л ю б о в ь  М и х а й л о в н а. Погоди! Тут еще говорится про положение кобры, потом крокодила…

Б о ч к о в. Нет уж, обойдемся без крокодилов. (Делает попытку оторвать гирю от пола.)

Л ю б о в ь  М и х а й л о в н а. Ваня… Ваня… Не надо… Надорвешься…

Бочков не слушая хлопочет над гирей. Весь напыжившись, сжавшись в комок, он отрывает гирю от пола и, постепенно распрямляясь, все выше и выше поднимает гирю… Последний рывок — и вот уже гиря над головой Бочкова, в его вытянутой руке. На лице его торжество. Похоже, что он поднял не гирю, а весь земной шар. Но вдруг рука его качнулась — тяжесть оказалась не по силам. Стремясь удержать гирю, он вслед за ней делает движение вбок — гиря тянет его, он не в силах ни выпустить ее, ни преодолеть инерцию. Любовь Михайловна что-то кричит ему, машет — где там! Гиря несет  Б о ч к о в а  к двери, за сцену, откуда слышится страшный грохот и звон стекла. Любовь Михайловна зажмуривает глаза. Пауза. Появляется  Б о ч к о в.

Б о ч к о в. Нет, этот способ не годится…

В дверь заглядывает  К о с т я.

К о с т я. Вот это предмет… Ты что, фатер, в детство впадаешь?

Л ю б о в ь  М и х а й л о в н а. Папе надо похудеть, Костенька, срочно.

К о с т я. Пока похудеет, все полы проломятся. (Отцу, указывая на скакалку.) Бросай эти глупости. Хочешь сбросить вес — занимайся самбо.

Б о ч к о в. Чем? Чем?

К о с т я. Самооборона без оружия. Борьба такая — неужели не слыхал? Самая модная. Кружки повсюду. Знаешь, как жир сгоняет? Давай.

Б о ч к о в. А быстро?

К о с т я. Что — быстро? На полу окажешься? Посмотрим.

Б о ч к о в. Нет, похудею?

К о с т я. В два счета.

Б о ч к о в. Давай!

К о с т я. Идет! (Демонстрирует несколько приемов самбо.)

Б о ч к о в (падает). Погоди, погоди, это же не по правилам…

К о с т я. А так и нужно. Это же самбо.

Бочков поднимается. Костя снова его скручивает.

Б о ч к о в. Нет, постой…

Костя не дает ему двинуться.

Постой! (Вырывается.) Я тебе не по самбо, а по-русски! (Начинает молотить Костю.)

Костя защищается, летят стулья, трещит стол.

Л ю б о в ь  М и х а й л о в н а. Костя! Ваня! Что вы делаете?

В дверях появляется  Д у н я ш а.

Д у н я ш а (увидев). Господи милостивый! Да опомнитесь вы, нехристи! Что вы делаете? (Бросается их разнимать.) Конец света. Брат на брата, сын на отца…

Б о ч к о в (Косте). Нет, ты погоди… ты погоди… (Дуняше.) Да не мешайте вы!

Л ю б о в ь  М и х а й л о в н а. Это физкультура, Дуняша.

Д у н я ш а. Какая же это физкультура? Все тазы с полки посыпались.

К о с т я. Папе надо похудеть, детка!

Д у н я ш а. Похудеть? Так нешто с этого похудеешь? У меня вот свояченица каждый день мужика своего тростит, а ему хоть бы что, — как боров, гладкий.

Б о ч к о в (прислушивается). Не помогает, говорите?

Д у н я ш а. Никак.

Б о ч к о в (Косте). Слыхал?

К о с т я. Домашняя самодеятельность. Я тебе предлагаю научно.

Б о ч к о в. И скоро подействует?