Комедии

Раздается звук звонкой пощечины. Из чулана вырывается наблюдавшая за сценой  В а л е р и я  Р у с л а н о в н а.

В а л е р и я  Р у с л а н о в н а (бросаясь между Кирой и Геннадием Дмитричем, заслоняя его, Кире). Как ты смеешь, девчонка? Геннадий Дмитрич, дорогой, вам щечку не больно? Отойдите! Отойдите, я вам говорю! Она и еще раз влепит, не постесняется! Такому человеку! Столпу!

Г е н н а д и й  Д м и т р и ч. И ты тут… Ты…

Стук в дверь.

Бежать… (Делает движение к двери.)

В а л е р и я  Р у с л а н о в н а. Куда вам с такой щекой? Увидят же! (Хватает растерявшегося Геннадия Дмитрича за руку, тащит в чулан.)

К и р а. Ну, денек… (Открывает входную дверь.)

Быстро входит  З и н а и д а  Г е о р г и е в н а. Остановилась. Пауза.

З и н а и д а  Г е о р г и е в н а. Материнская любовь — крест тяжелый. Будут дети у вас — сами узнаете. Он вас любит, да?

К и р а (оторопело). Кто?

З и н а и д а  Г е о р г и е в н а. Жених Леночкин, Глеб.

К и р а. Откуда вы взяли? Мы встретились только вчера, это получилось так неожиданно…

З и н а и д а  Г е о р г и е в н а (услышав знакомое). Ой… (Потрясена.) Точно как у нас! Сели на одну скамейку — и все тут! С тех пор хожу как чумная. Твержу себе: брось, нельзя — не могу! Тянет, и хоть ты что! Голубушка, миленькая, если и у вас так — держитесь! Я — что! Мое уже все прошло, а вы… Вся жизнь перед вами! Знаете, с чем я сюда шла? Закройщица есть у нас в ателье — Нина, наверное, слышали? К ней очередь за год вперед, а я ее вам без очереди! Купить вас хотела! Не соглашайтесь! Дочке своей несчастья не хочу!

К и р а. Погодите… Налицо чудовищное недоразумение…

Раздается стук в дверь.

Г о л о с  Л е н о ч к и. Откройте!

З и н а и д а  Г е о р г и е в н а. Ленка! Дочь! (Заметалась по комнате.)

В дверь барабанят.

Узнает — не видать мне жизни! Спрячьте! Спрячьте меня!

К и р а. Чулан устроит?

З и н а и д а  Г е о р г и е в н а  исчезает в чулане. Кира открывает входную дверь. В комнату врывается  Л е н о ч к а.

Л е н о ч к а. Он здесь? Где он?

К и р а. Вам, наверное, лучше знать.

Л е н о ч к а (смотрит на Киру в упор). Скажите, чем вы его взяли? Он так меня любил! Есть что-то, наверное, особенное в вас! Ну откройте же, не таите!

К и р а. Милая Лена! Как мне рассеять это общее заблуждение?

Л е н о ч к а (не слушая, про свое). Может быть, оттого, что я слишком откровенная, что чувствую, то и говорю, да? Такими всегда бросаются. А что мне с собой делать? Люблю — и кончено! До того люблю, что если ему с вами лучше — пусть! Берите его! Хоть знать буду, за что страдать! Забирайте, забирайте его — только скорее, не могу эту муку терпеть! (Плачет.) А он… он… сидит где-то у вас и все слушает. Да? Где он? (Бросается к шкафу, распахивает дверцы, все переворачивает, потом кидается к чулану, открывает дверь, кричит.) Нечего прятаться! Выходи!

Появляются — З и н а и д а  Г е о р г и е в н а, Г е н н а д и й  Д м и т р и ч, В а л е р и я  Р у с л а н о в н а.

Л е н о ч к а (потрясена). Вы? Здесь? Зачем?

Г е н н а д и й  Д м и т р и ч. Тебе спасибо надо сказать, племянница.

З и н а и д а  Г е о р г и е в н а. Прости меня, доченька, прости! (Выбегает.)

Л е н о ч к а. Кто вас просил… (Геннадию Дмитричу.) А еще… Есть кто-нибудь там?

В а л е р и я  Р у с л а н о в н а. Есть, есть…

Л е н о ч к а (вся напряглась.) Кто?

В а л е р и я  Р у с л а н о в н а. Велик мой. (Вытаскивает из чулана велосипед.)

Г е н н а д и й  Д м и т р и ч (Кире). Чуть скулу мне не своротил, проклятый… Нарочно подстроила?

К и р а. Вас надо спросить.

Г е н н а д и й  Д м и т р и ч. Пошутил я. Неужели не догадалась?

К и р а. И я пошутила.

В а л е р и я  Р у с л а н о в н а (хлопочет возле Геннадия Дмитрича). Пошли, пошли… Уж я теперь вас оберегу, будьте спокойны.

Г е н н а д и й  Д м и т р и ч. Ну, бабы, ох, бабы…

Звеня звоночками велосипеда, В а л е р и я  Р у с л а н о в н а, сопровождая  Г е н н а д и я  Д м и т р и ч а, скрывается.