Комедии

Хорошо. Если рассматривать этот предмет с философской точки зрения, то, дабы вполне удовлетворить ваше желание, надлежит, как того требует порядок, начать с точного понятия о природе букв и о различных способах их произнесения. Прежде всего я должен вам сообщить, что буквы делятся на гласные, названные так потому, что они обозначают звуки голоса, и на согласные, названные так потому, что произносятся с помощью гласных и служат лишь для обозначения различных изменений голоса. Существует пять гласных букв, или, иначе, голосовых звуков: А, Е, И, О, У.

Г-н Журден.

Это мне все понятно.

Учитель философии.

Чтобы произнести звук А, нужно широко раскрыть рот: А.

Г-н Журден.

А, А. Так!

Учитель философии.

Чтобы произнести звук Е, нужно приблизить нижнюю челюсть к верхней: А, Е.

Г-н Журден.

А, Е, А, Е. В самом деле! Вот здорово!

Учитель философии.

Чтобы произнести звук И, нужно еще больше сблизить челюсти, а углы рта оттянуть к ушам: А, Е, И.

Г-н Журден.

А, Е, И, И, И. Верно! Да здравствует наука!

Учитель философии.

Чтобы произнести звук О, нужно раздвинуть челюсти, а углы губ сблизить: О.

Г-н Журден.

О, О. Истинная правда! А, Е, И, О, И, О. Удивительное дело! И, О, И, О.

Учитель философии.

Отверстие рта принимает форму того самого кружка, посредством коего изображается звук О.

Г-н Журден.

О, О, О. Вы правы. О. Как приятно знать, что ты что-то узнал!

Учитель философии.

Чтобы произнести звук У, нужно приблизить верхние зубы к нижним, не стискивая их, однако ж, а губы вытянуть и тоже сблизить, но так, чтобы они не были плотно сжаты: У.

Г-н Журден.

У, У. Совершенно справедливо! У.

Учитель философии.

Ваши губы при этом вытягиваются, как будто вы гримасничаете. Вот почему, если вы пожелаете в насмешку над кем-либо состроить рожу, вам стоит только сказать: У.

Г-н Журден.

У, У. Верно! Эх, зачем я не учился прежде! Я бы все это уже знал.

Учитель философии.

Завтра мы разберем другие буквы, так называемые согласные.

Г-н Журден.

А они такие же занятные, как и эти?

Учитель философии.

Разумеется. Когда вы произносите звук Д, например, нужно, чтобы кончик языка уперся в верхнюю часть верхних зубов: ДА.

Г-н Журден.

ДА, ДА. Так! Ах, до чего же здорово, до чего же здорово!

Учитель философии.

Чтобы произнести Ф, нужно прижать верхние зубы к нижней губе: ФА.

Г-н Журден.

ФА, ФА. И то правда! Эх, батюшка с матушкой, ну, как тут не помянуть вас лихом!

Учитель философии.

А чтобы произнести звук Р, нужно приставить кончик языка к верхнему небу, однако ж под напором воздуха, с силою вырывающегося из груди, язык беспрестанно возвращается на прежнее место, отчего происходит некоторое дрожание: Р-РА.

Г-н Журден.

Р-Р-Р-РА, Р-Р-Р-Р-Р-РА. Какой же вы молодчина! А я-то сколько времени потерял даром! Р-Р-Р-РА.

Учитель философии.

Все эти любопытные вещи я объясню вам до тонкостей.

Г-н Журден.

Будьте настолько любезны! А теперь я должен открыть вам секрет. Я влюблен в одну великосветскую даму, и мне бы хотелось, чтобы вы помогли мне написать ей записочку, которую я собираюсь уронить к ее ногам.

Учитель философии.

Отлично.

Г-н Журден.

Ведь, правда, это будет учтиво?

Учитель философии.

Конечно. Вы хотите написать ей стихи?

Г-н Журден.

Нет, нет, только не стихи.

Учитель философии.

Вы предпочитаете прозу?

Г-н Журден.

Нет, я не хочу ни прозы, ни стихов.

Учитель философии.

Так нельзя: или то, или другое.

Г-н Журден.

Почему?

Учитель философии.

По той причине, сударь, что мы можем излагать свои мысли не иначе, как прозой или стихами.

Г-н Журден.

Не иначе, как прозой или стихами?

Учитель философии.

Не иначе, сударь. Все, что не проза, то стихи, а что не стихи, то проза.

Г-н Журден.

А когда мы разговариваем, это что же такое будет?

Учитель философии.

Проза.

Г-н Журден.

Что? Когда я говорю: «Николь, принеси мне туфли и ночной колпак», это проза?

Учитель философии.

Да, сударь.

Г-н Журден.

Честное слово, я и не подозревал, что вот уже более сорока лет говорю прозой. Большое вам спасибо, что сказали. Так вот что я хочу ей написать: «Прекрасная маркиза, ваши прекрасные глаза сулят мне смерть от любви», но только нельзя ли это же самое сказать полюбезнее, как-нибудь этак покрасивее выразиться?

Учитель философии.

Напишите, что пламя ее очей испепелило вам сердце, что вы день и ночь терпите из-за нее столь тяжкие…

Г-н Журден.

Нет, нет, нет, это все не нужно. Я хочу написать ей только то, что я вам сказал: «Прекрасная маркиза, ваши прекрасные глаза сулят мне смерть от любви».

Учитель философии.

Следовало бы чуть-чуть подлиннее.