СТАРШИНА. Я сейчас тебе покажу такую мать…
НИКОЛАЙ.
СТАРШИНА. Что за разговорчики? Лечь!
Встать!
Лечь!
Лечь, говорю!
НИКОЛАЙ. Ложись сам.
СТАРШИНА. Что?! Ты у меня под суд пойдешь! Устава не знаешь?
НИКОЛАЙ. Знаю. «За действия, унижающие человеческое достоинство подчиненного, начальник несет ответственность». Статья тридцать вторая.
СТАРШИНА. Ты что, мне угрожаешь?
НИКОЛАЙ. Предупреждаю.
СТАРШИНА.
Сцена 3
НИКОЛАЙ. Разрешите?
ДОЧЬ. Ты кто?
НИКОЛАЙ. Старшина прислал меня вымыть ваш туалет.
ДОЧЬ. Кто его об этом просил?
НИКОЛАЙ. Не знаю. Наряд вне очереди.
ДОЧЬ. И ты в самом деле собираешься его мыть?
НИКОЛАЙ. Приказ начальника – приказ Родины.
ДОЧЬ. Ну что ж, раз Родины, иди, мой. Хотя вообще-то он чистый. Так что можешь и тут посидеть, а то мне скучно.
НИКОЛАЙ. Тебя развлекать приказа не было.
ДОЧЬ. Если тебе больше нравится мыть унитаз, иди мой.
НИКОЛАЙ. А ты, наверное, дочь генерала?
ДОЧЬ. Наверное.
НИКОЛАЙ.
ДОЧЬ. Может, и ничего, но тебе ничего не обломится.
НИКОЛАЙ. Я понимаю. Он был титулярный советник, она – генеральская дочь…
ДОЧЬ. Какой еще титулярный советник?
НИКОЛАЙ. Был такой мелкий гражданский чин в царской России. Что-то на уровне лейтенанта или капитана. А я даже не капитан, а просто рядовой.