Комедия книги

«Девица благородного образа мысли и целомудренного поведения уже касательно бальной одежды должна себе выбрать такой наряд, в котором отображались бы ее почитание нравственности и целомудренность».

Однако уже в то время было совсем непросто раздобыть себе такой целомудренный наряд, ибо автор признает, что на некоторых балах границы дозволенного расширялись:

«Итак, сообразно этому иные будоражащие прелести фигуры, которые обыкновенно держали сокрытыми, оставляют оголенными, вынося на всеобщее обозрение, если и не вполне целиком, то уж во всяком случае настолько, дабы о них возможно было не просто догадываться, но и созерцать их в свое удовольствие. Скажем, совершенно оголена шея! Сколь приметно колебание персей при вдохах и выдохах, кипение крови! Обнажены руки меж рукавами платья и перчатками! Сколь легок, прозрачен и сколь плотно прилегает к телу наряд! Смотри, кто хочет!»

Наивной, матерински заботливой советчице начала XIX века еще казалось несомненным, что у платьев есть рукава, шея не всегда бывает оголена и не всем позволительно смотреть на колебания персей. Что касается самих танцев, то автор предлагает держаться умеренности и скромности, а чрезмерное увлечение плясками не без суровости называет «недостойным». Он наверняка с удовольствием полюбовался бы на степенные нынешние танцы, ибо стремительные пляски тех времен вызывали в нем чрезвычайное раздражение:

«Воистину, по справедливости можно придти в негодование, когда на собственном опыте удостоверишься, что за помесь дикости, неистового буйства, резких выкрутасов и беготни являет собой нынешняя манера танца! Словно увлекаемое порывом ветра, летит за дамой платье, которое и так уж преднамеренно укорочено, чтобы не послужить неожиданным препятствием движениям. Посему зачастую можно увидеть лодыжку и даже более. И хотя на обозрение выставляется многое другое, однако же не позволительно добропорядочной Девице вести себя подобным образом».

Я уверен, что современные танцы не привели бы в такое негодование тревожащуюся за нравственность дочери мамашу. Однако же танцы XX столетия тоже имеют свои правила. Один из надлежащих кодексов приличий вышел в Будапеште в 1933 году под названием: «Книга бесед и способов ухаживания».[368] Как видно из названия, автор сосредоточивается в основном на беседах; насчет танцев содержится лишь несколько общих советов вроде того, что партнеру во время танца следует воздерживаться от «движений, дающих повод к превратному толкованию». Что же касается разговоров, то книга изобилует конкретными примерами:

— Сударыня, Вы танцуете, как ангел, которого только что смазали.

— Сударыня, Вы так танцуете, что газель по сравнению с Вами — бегемот.

— Сударыня, какое это, должно быть, блаженство наступить Вам на мозоль.

— Где сидит Ваша любезная матушка?

— Там, слева.

— Ах, так? В таком случае нам направо.

Если, по мнению достопочтимого господина Патаи, танцы — отрыжка дьявола, то, прочитав кодекс приличий, сам дьявол пригорюнился бы, так как он явно намеревался изрыгнуть нечто более привлекательное.

29. ЛЮБОВНЫЕ ПИСЬМА ПЯТИ СТОЛЕТИЙ

Любовные письма!

Листки бумаги, закорючки, собранные в книжицу черно-белые вереницы страниц. Но если открыть книгу и вчитаться, от полыхания страсти раскаляется бумага, черные строчки отливают алым заревом, как стаи взвившихся в небо огненнокрылых жар-птиц…