Комендант некромантской общаги 2

— А нам надолго и не надо. Пошли, что ли, к нашим грядкам. Твой принц уже какие-то удобрения нахимичил, сама видела, как пошел туда с двумя флягами. — Марья кивнула в сторону стройки. Строители маленькими фигурками копошились на лесах, наверное, что-то доделывали на стенах.

— Не грядки, а клумбы. И пошли быстрее, а то он им отдаст без инструкции. Состав надо разводить один к десяти, иначе вместо цветочков будут деревья-мутанты. А твои Лисовские точно нальют с запасом, чтобы наверняка. Обалдуи шебутные. — Ворчащая на ходу кикимора перебирала пальцами многочисленные сумочки на поясе.

Привезенное шаманом уже унесли в парк к центральной дороге, и надо было дать четкие инструкции, что и куда сажать. А у нее в сумках и кармашках хранились в специальных мешочках редкие, адаптированные к местному климату семена. Не зря она из всего факультета выбрала на практику именно этих двоих природников. Гномка умудрилась цветущие камни сделать поющими, магией изменив клеточное строение. При недостатке влаги они издавали гул, как небольшой водопадик, а при дожде или во время полива мелодично звенели, как колокольчики. Лешак же специализировался на вьющихся растениях. Различные по внешнему виду и цвету, они моментально оплетали конструкции рядом с посадками, легко переносили стрижки и любое изменение форм. Причем последние работы природника были представлены плодоносящими фруктовыми лианами. На женской половине парка планировалось сделать из них несколько беседок и внутренние живые изгороди с арками.

На место первых посадок они пришли как раз вовремя, чтобы предотвратить превращение парка в мезозойские джунгли. Лисовские, уже открутив крышку, готовы были щедро залить бордюр вдоль главной дороги, ведущей к входу во дворец. Пока кикимора возмущенно воспитывала братьев, Мария Спиридоновна выдавала инструкции и группировала народ для конкретных задач, стоя на еще не замощенной дороге к центральному входу и рассматривая дворцовый комплекс и парк. Раньше она сюда не ходила, смотрела на строительство издалека, некогда было. Теперь она могла оценить и проделанную работу, и масштаб того, что требовалось завершить.

Само строение впечатляло. На фоне просторов степи трехэтажное здание выглядело высоченным. Всё еще в лесах, оно находилось на стадии отделки фасада. Строители оказалась настоящими мастерами своего дела, часть стен покрывалась такой художественной резьбой по камню, что Марья просто диву давалась. Вот чем они, оказывается, занимаются. Красотища. Ажурные каменные арки закрытых террас выглядели застывшим кружевом.

Вот как то так должен выглядеть дворец в моем представлении

— На фасаде центрального крыла планируется декоративная мозаика в родовых цветах, это для самого бантугбана. Два боковых крыла — это посольское и для гарема. У посольского есть отдельный вход и нет прохода изнутри в другие части здания, а женское крыло соединяется с центральным только на верхнем этаже и имеет выход в закрытый внутренний дворик с отдельным садом. — Фон Фельдсон, заметив, что Мария Спиридоновна восхищенно разглядывает постройку, решила выступить в роли экскурсовода. Стоя рядом с Марьей, она изящно указывала ручкой в сторону здания. Девица рассказывала с видом человека, лично выкладывавшего каждый камешек и продумывавшего малейшие детали. Впрочем, она была действительно энтузиастом своего дела и, снизойдя до объяснений, чтобы оттянуть неприятный для нее момент копания в земле, с азартом и в подробностях рассказывала о том, что сделано и как они планируют продолжить воплощать свои дизайнерские разработки. Она даже достала свои драгоценные папки с образцами. У Марьи глаза разбежались от пестроты красок, образцов мозаик, ковров и резьбы. И это не говоря о скульптурах, мебели и текстиле в огромных количествах. По-восточному дорого и богато. Только в посольском крыле было чуть менее пестро, видимо, чтобы гости помнили, что они в гостях.

— Фасад мы специально сделали более сдержанным и лаконичным, чтобы внутри приехавших ожидал сюрприз и они прониклись величием и богатством степного владыки, — птичкой щебетала фон Фельдсон.

«Ну конечно, на фоне предполагаемого внутреннего убранства, возможно, снаружи фасад дворца и можно было назвать сдержанным, но явно не лаконичным. Внутри, за этой пестротой, как бы сам бантугбан не потерялся», — подумала Марья. Резьба, лепнина, мозаика, ажурные перекрытия, колонны, фигурная крыша — лаконизмом здесь и не пахло.