Комендант Освенцима. Автобиографические записки Рудольфа Гесса

Интерес в нём проснулся лишь тогда, когда я начал давать пояснения, используя карту. Он тут же изменился. Он оживлённо подошёл к плану, и стал давать указания или отмечать всё, что должно появиться на этих землях: Освенцим должен стать опытной сельскохозяйственной станцией на востоке. Там имеются возможности, которых прежде у нас в Германии не было. Рабочей силы достаточно. Там надо будет проводить каждый из возможных сельскохозяйственных опытов. Должны появиться большие лаборатории и растениеводческие станции. Разведение скота всех значительных пород и рас. Фогель должен немедленно позаботиться о специалистах. Создать пруды и осушить местность, построить дамбу на Висле [191] — вот по-настоящему трудные задачи, перед которыми описанные прежде неполадки в лагере ни черта не значат. В ближайшее время он хочет ещё раз сам осмотреть всё в Освенциме. Он продолжал говорить о сельскохозяйственном планировании, вникая в мельчайшие детали, до тех пор, пока дежурный адъютант не напомнил ему о визите давно ожидавшегося важного лица.

Хотя интерес Гиммлера к Освенциму проявился, но не до такой степени, чтобы устранить недостатки и, соответственно, предотвратить их возникновение в будущем, не говоря уже об их приумножении путём нежелания ничего видеть!

Мой друг Фогель был в восторге от таких планов строительства сельскохозяйственных опытных станций. Я, как фермер, — тоже. Но как комендант лагеря я потерял всякую надежду сделать Освенцим здоровым и чистым. Мне оставалось только одно: робко надеяться на его визит в ближайшее время, о котором он сказал. Я надеялся, что при его личном посещении удастся заручиться его помощью в устранении явных недостатков и неполадок. Между тем я, чтобы предотвратить самое худшее, продолжал строить и «импровизировать». Но удавалось немногое, я не успевал за увеличением лагеря, за постоянно возраставшим количеством заключённых. Едва заканчивалась постройка барка, рассчитанного на размещение 200 заключённых, как у платформы останавливался транспорт с 1.000 и более заключённых. Жалобы в Инспекцию КЛ или в РСХА и службу безопасности ничуть не помогали. «Акции, о которых распорядился РФСС, должны проводиться!» — таков был неизменный ответ.

1 марта 1941 Гиммлер, наконец, прибыл в Освенцим. А с ним — гауляйтер Брахт, премьер-министры, высшие чины СС и начальник силезской полиции [192], важные господа из «И. Г. Фарбениндустри» и Глюкс из Инспекции КЛ.

Глюкс прибыл заранее, и долго напоминал мне, что я не должен говорить РФСС ничего неприятного. А я мог говорить только о неприятном. Используя план, я показал Гиммлеру, в каком состоянии принял лагерь, как расширил его, в каком положении он находится сегодня. Конечно, я не смог рассказать в присутствии посторонних о том, что мне мешает и чего мне не хватает. Но во время продолжительной поездки по местности, когда мы с Гиммлером и Шмаузером находились в машине одни, я наверстал упущенное, и сделал это основательно и без утайки. Но ожидаемого действия это не возымело. Даже когда мы шли через лагерь, и я украдкой указывал Гиммлеру на худшие из недостатков, недостаток воды и т. п., он меня практически не слышал. Я не раз просил его о приостановке доставок, но он меня, наконец, резко оборвал. Ни на какую помощь от него я рассчитывать не мог. Напротив, после обеда — в столовой при эсэсовском амбулатории — он как раз и начал говорить о новом задании для Освенцима: строительство ЛВП [в оригинале — «KGL», то есть Kriegsgefangenenlager — лагерь для военнопленных. — Прим. пер.] для 100.000 военнопленных, он уже на местности об этом говорил и нашёл для этого подходящее место. Гауляйтер высказался против, премьер-министр попробовал указать на такие препятствия, как нехватка воды и неясный вопрос с осушением. Гиммлер только с улыбкой отмахнулся от них: господа, это будет сделано, мои основания для такого решения важнее ваших доводов! Для нужд И. Г. и для продолжения строительства уже приготовлены 10.000 заключённых. КЛ Освенцим расширен до размеров, необходимых для содержания в мирное время 30.000 заключённых. Я намерен перенести сюда важные отрасли вооружения. Свободного места тут достаточно. Сюда же — опытные сельскохозяйственные станции и усадьбы.