Комендантский год

Определенно, взволнована. Подопечные что-то натворили? Так с этим не ко мне надо, а к черно-белым домоправителям.

– Сударыня?

– Простите великодушно, что обращаюсь к вам в столь неурочный час…

Ещё и дрожит? Похоже, напугана не на шутку.

– Что-то случилось?

– Это все моя вина, господин комендант, только моя, и вы вправе…

Да какие, к черту, права? Если вам нравится играть в чинопочитание, играйте на здоровье. Меня-то зачем заставлять? Я люблю ситуации простые и понятные.

– Сударыня, скажите толком, что стряслось?

– Ах, господин комендант!

Пришлось встать и посмотреть на неё сверху вниз. Строго и сурово. Как ни странно, это подействовало: воспитательница мигом выровняла дыхание.

– Билли пропала.

Что-то мне это напоминает.

– А Дилли и Вилли на месте?

– О, слава богу, с остальными девочками все в по…

Скороговорка оборвалась так же неожиданно, как и началась.

– Сударыня?

– Ваша осведомленность заставляет предположить, что нынешние события…– Меня вдруг схватили за руку и горячо зашептали прямо в середину ладони:– Я ни в коем случае не хотела нарушать ваши планы, господин комендант! Простите великодушно! Я смиренно приму любые наказания за свою провинность и…

Дурдом. То есть, дом, полный дур. Знакомьтесь: экспонат второй, предмет помешательства– теория мирового заговора.

Ну и как с ней быть? Погладить по голове, приголубить и пожалеть? Боюсь, такой номер не пройдет. По крайней мере, на базе не проходил. А если меня и тут воспринимают, как там… Вернее, не меня, а приписанную мне должность…

Да, с волками жить, по-волчьи выть, никуда не денешься.

– Отставить домыслы! Рапортуйте четко и по существу.

Вышколенные они, все же. Наверное, с детства тренируются. Всего-то надо было, что прикрикнуть, и результат налицо: ахи-вздохи-лобызания прекратились в два счета.

– Вверенная моим заботам наследная леди Биил Дор-Даман отсутствует по месту предписанной дислокации!

Наверное, заблудилась, когда возвращалась. Задумалась над моими словами и…

Так это все-таки не было сном?

– Как давно она ушла из апартаментов?

– Не менее получаса назад.

Точно. Разговор у нас, значит, состоялся вполне всамделишный. А вот его окончание…

– Вы искали по дому? Может, ей просто не спится. А прогулки от бессонницы очень даже помогают.

– Если господин комендант позволит сказать…

– Да?

– Я осмелилась нарушить ваше уединение именно для того, чтобы попросить о содействии.

Ясно. Я должен оторвать задницу от кушетки и ползти на поиски. В принципе, ничего страшного, конечно, но… В век всеобщей информатизации напрягать ноги по пустякам? Что-то тут не сходится.

– Сударыня, а почему бы вам не воспользоваться обычными средствами? Вы ведь можете просканировать местность? Если на это требуется моё разрешение, то оно у вас есть.

– Господин комендант изволит шутить?

– Вовсе не… Ну разве что немного.

Хваленое инфо-поле не работает? Любопытно. Неужели тоже из-за бури? Тогда точно я виноват, опять и снова. И самое малое, что могу сделать, это взять и пойти искать укатившегося куда-то колобка.

* * *

Опасения насчет изменений в архитектуре оправдались сразу же, едва я покинул гостиную: от порога прямо вверх уходила лестница, скрученная не хуже той, что вела на балкон.

С воспитательницей мы договорились о разделении обязанностей в соотношении один к трем. Она ещё раз обшаривает свои апартаменты и заглядывает в места общего пользования снаружи, я навещаю двух оставшихся гостий. Потому как, мне можно это делать, а ей почему-то нельзя. Оставалось только надеяться, что старуха и мышка считают примерно так же и не устроят по поводу моего визита эль шкандаль на весь дом, а может, и за его пределами.

Нет, я вовсе не стеснялся. И не боялся. Но вбитая в сознание с младых ногтей установка о благопристойном поведении и произведении хорошего впечатления, по правде говоря, до этого момента работавшая с изрядными перерывами, решила вдруг о себе напомнить.

Мысль, конечно, была глупой до чертиков. Изначально. Представлять, что женщина, о которой я не знаю ничего, кроме её тела, примет ухаживания эволюционно отсталого туземца… Это даже не глупость и не тупость. Самонадеянный идиотизм.

Но так твердила только одна половина мозга. Другая, рассредоточенная за пределами черепной коробки, была уверена: нет ничего невозможного. И повышала свой голос с каждой минутой. С каждым шагом, приближающим меня к порогу, за которым…

Нет, на котором.

Она стояла прямо в арке, чуть сместившись от центра влево. И не то чтобы без рюшечек и воланов, а просто– без всего.

Непонятное у них отношение к наготе. С одной стороны, как застегнутся, так на все пуговицы, с другой– раздеваются по первому требованию и ухом не ведут. Но что хуже всего, будь мышка сейчас хоть в той, ни черта не скрывающей накидке, я бы не удержался от определенных поползновений. А голое тело почему-то останавливало.

Нет, даже не так: категорически запрещало распускать руки и прочие органы.

– Господин комендант?

И она туда же? Хотя… Пусть. Дело прежде всего.

– Прошу прощения за беспокойство. Я вас разбудил?

– Я не спала.

И почему это прозвучало, как обвинение?