Комендантский год

При запуске стартовой процедуры, после того, как заработали все системы, база начала процесс, так сказать, самоопределения, для чего попыталась установить связь с самым слабым звеном всей этой странной цепочки. С комендантом, ага. И если бы у меня в наличии имелся пресловутый второй контур, единение умов прошло бы как по маслу, но увы, в информационном поле вместо Стасика зияла черная дыра.

Что бы сделало в такой ситуации разумное существо? Явно притормозило бы свои поползновения– до выяснения обстоятельств, как минимум. А потом, наверное, и вовсе поменяло бы первоначальные планы. Но это что касается живых и чувствующих субъектов, а искусственный интеллект на то и искусственный, чтобы идти своим путем. Строго заданным. Да-да, тем самым, по которому нельзя сделать ни шагу в сторону, а прыжок на месте считается попыткой к бегству.

Когда стандартная процедура опроса с треском провалилась, машина если и затормозила, то на считанные мгновения. Ровно настолько, чтобы порыться в архивах, найти, выудить и принять к исполнению запасной вариант.

Понятия не имею, как именно моё состояние считывалось и поступало в электронные мозги. Хотя, с этими их отложенными фазами и модификацией при необходимости каждой отдельной молекулы… Возможно, и медузки ещё подсобили, со своей стороны. Главное, что теперь– до принятия каких-либо мер– сердце местной системы управления билось в такт с моим.

– Пункт до нормы, сэр.

Я спокоен.

Каждая клеточка моего тела скалируется на соответствующую секцию базы. Страшно подумать, к чему может привести, скажем, несварение желудка. Хотя и банальная мигрень отразится на окружающей меня железяке так, что мама, не горюй.

К счастью, все это подлежит исправлению. Нужно только провести рассогласование в ключевых точках. И блондинка даже обещала оказать все возможное содействие, ага. Потом. Когда я приведу в порядок свои мысли, а вместе с ними и остальной мир.

– Левый борт– на исходной. Правый борт– смещение на девять градусов.

Смешно, но я не имею представления, что творится в моем наушнике. Да, голоса слышу голоса четко и ясно. Разбираю каждое слово. Безошибочно определяю, кто какую пургу гонит. Вот только все это– фикция. Иллюзия. Театр двух актеров. Хотя, если уж на то пошло, лучше театр, чем цирк.

– У бла-ародных по-другому не положено. И даже слово особое на этот счет есть, дай бог, вспомнить…

– Позволю себе не согласиться с вашей теорией хотя бы в том её положении, что нарушение баланса психосоматических реакций…

– А караван идет, однако.

– Во, вспомнилось! Ипохондрия. Хандрит, значит.

– Уверен, что в бортовом журнале присутствуют записи, свидетельствующие об аналогичных происшествиях, не оказавших видимого влияния на техническую сторону событий только в силу того, что…

– Ничего, потоскует, потоскует и…

– А караван, однако, будет идти.

Они ничуть не волнуются. Теперь. Как будто все так и должно быть. Как будто твердь под их ногами не зависит от перепадов настроения одной-единственной персоны, пытающейся в сжатые сроки постичь искусство аутотренинга.

– Очистить эфир, сэр?

И оставить меня в одиночестве? Нет уж. В конце концов, если захочу, просто сниму гарнитуру и…

Ага, черта с два. Модель 2.0, усовершенствованная: защелкнулась где-то за ухом и сидит, как влитая. Надеюсь, хоть регулятор громкости работает.

– Сэр?

– Не нужно. Продолжаем.

– Крен вспомогательных конструкций в хвостовой части.

Было бы проще, если бы я мог управлять своим телом дискретно. Каждым мышечным волокном– по желанию.

Только два насущных вопроса, сэр, так она сказала, требующих моего личного и безотлагательного вмешательства. И первый, конечно же, распутывание узлов, которыми завязались за время моего больничного коридоры, отсеки и палубы.

Второй? Наверняка не менее серьезен, трудоемок и насущно необходим, но все это уже не будет иметь никакого значения, потому что…

Я спокоен.

Часть 3

– Готовность основных узлов– девяносто пять процентов, сэр.

Если мне не изменяет память, минимально допустимое значение, вроде, восемьдесят. Значит, налажено все с запасом, и самое время перейти к…

– Что у нас дальше по расписанию, адъютант?

– Смена дислокации.

– Э…

– Вам требуются пояснения, сэр?

– Да не помешали бы. Я, конечно, понимаю, что мы должны сняться с якоря и куда-то поскакать, но… С чего вдруг?

Вместо ответа блондинка извлекла из ниоткуда и протянула мне портсигар. Ту приснопамятную серебристую коробочку, доставленную ангелом-дервишем.

Не особо тяжелая, по-прежнему без намека на защелку или замочек. Просто алюминиевый слиток, слегка расплющенный и покрытый сеткой непонятных узоров.

– По-вашему, это все объясняет?

– До последней буквы, сэр.

– А что это вообще такое?

– Право собственности, заверенное регистрационной палатой. И патент на право пользования.

Пакет документов, стало быть? Допустим. Вон, у Миши с Борей все договоры вообще на палку наматывались. Но дело тут не в технологии, а снова в, мать её, сути.

– Я все ещё не совсем…

– Вы владеете этой базой, сэр. Целиком и полностью.