КОМЕТА

А Саратов очень хороший город и деревеньки живописные утопают. Щебечут птахи небесные ни о чём не заботясь, лишь разве о себе самих, да о потомстве своём. Взять, к примеру, муравьиные мандибулы. И что мы видим? Подстричь бобриком – почистить ёршиком – заблестит – загордится. А огурчик в пупырышку. Голландский! И никакого перпетуума – мобиле. Потому что не в деньгах сила, а в звуках разных из которых и соткана гармоничная вселенная.Вот тебе и диссертация, вот тебе и толк!

Вся беда в том, что не хотят. Значит, и сны не снятся. И настроение окружающих от вас не зависит. Таким был и велосипед «Орлёнок». Шустрый и желанный, как юный ленинец. А каким родиться хомячок, или тушканчик, скажем? Полупрозрачным он родиться. И не аппетитным. Начало истории и конец её в пойме Сырдарьи в Уралье и Зауралье. А в Москве и Подмосковье - переменная облачность и кратковременные дожди. Дожди полезны для формирования грибницы и мицелия.

А я из этой ситуации всегда выходил с достоинством соразмерным проблемам в соседнем горводоканале и подлежащим его ведомству предприятиях. В кинотеатре злодеи выметали сор из избы. А бывший чёрный раб – служил киномехаником. На алтаре культуры – чистый лист. Хоть не крепкий и лесхозу нужно меньше усилий тратить на его производство и возмещать часть энергии гальванических ванн на обустройство всевозможных ячеек.

Ну, к середине жизни творчество превалировало в сталь. А сталь это тот же чугун. Так вот и в отношениях. Надя светлая женщина, плохо, что её нельзя разделить на части и вкручивать в фонарные столбы.

Вы же видели глаза гиен в ночной саванне? Ну, вот вам и ответ на вопрос «Что делать».

Лётчики «Люфтваффе» годились каждому домовладельцу во французских Каннах. Потому что они были насквозь пропитаны шоколадом. Только танкист наглеет, прикрывшись бронёй. А на обед и ужин – шоколад из лётчиков. Для хорошей работы спинного мозга – пункция и боярышник по рецепту.

На смертном одре – утомим и не горяч. Глаза не блестят, а даже совсем наоборот. А в палиндромах я не вижу забавы, как не вижу ничего забавного и во фразе «в ночи». Думаю, что сейчас так говорить и писать может только человек сознательно издевающийся. Так и умер, как жил. Гнул свою линию, до слияния с горизонтом, в котором и растворился навечно.

Растёт количество странных антикварков, да собственно и количество странных кварков растёт тоже.

Принёс прелести своей изотриплет пионов и получил заряд.

В организме куча парных органов, а тут – промашка.

Нам суперсимметричные теории порасскажут о состояниях электрона и дырки! Но мы - глюболы свяжем все глюоны без валентных экситонов по формуле Гелл-Манна - Нисизимы. Прогнув их изоспины.

Сестра – «Рисперидон»!

ВЕДРО

***

…Ба-бац! Раздался пустой надтреснутый звук, и ведро, упавшее с дерева, подпрыгнуло несколько раз, взметнув фонтан чёрных черешен.

Она стояла почти на самой верхней ветке, босая, зажав между голых коленок коротенький халат, и озадаченно смотрела вниз.

Он неподвижно уставился на пустое ведро, понимая, что она, где-то там, вверху, и ждёт.

Лёгкое дуновение случая… Как странно наблюдать этот его издевательский каприз...

Пауза, готовая втиснуть в себя бесконечность... Статический снимок вечности.

Продолжать сейчас стоять и тупо пялиться, становилось смешно и, стряхнув оцепенение, он ожил.

Она молчала откуда-то с неба.

Подняв ведро и силясь не смотреть туда, куда больше всего хотелось, он полез на дерево.

Теперь, когда близился этот заветный миг, до которого оставалось всего несколько ударов сердца… Миг, о котором он бредил наяву столько лет, называя в ЕЁ честь каждый следующий день… Теперь, этот приближающийся миг пугал до истерики.

Он, боясь необратимо спугнуть мечту, не смея смотреть вверх, стыдливо прикрыв глаза, поднимался всё выше и выше, дрожащими руками нащупывая ветки над собой.

Волнение отключало разум, в горле пересохло, по лбу катились тяжёлые капли горячего пота, добавляя ещё больше смущения. Что ждёт его там, вверху? Что будет с ним там, вверху?

Может он просто растает, или сгорит от стыда, а может, умрёт от нестерпимого счастья.

Силясь не потерять сознание, сомкнув глаза и стиснув зубы ещё сильнее, он обречённо рванул к НЕЙ, и вдруг, почувствовав её тёплое дыхание, услышал, над самым своим ухом, такой родной и ласковый шепот:

- «Спасибо»…

Она была так близко! Он открыл глаза и тут же зажмурился, ослеплённый красотой ЕЁ загоревших коленей. Бешено-колотящееся сердце его замерло, и в это мгновение появился странный, заслоняющий прочие, звук, походящий на, многократно-усиленный, комариный писк.

Наверное, так звучит пустота. Он растворялся в ней.

Так звенит время, сжатое до крайне степени, так звенит вечность, так звенит настоящее чувство, это музыка целой Вселенной! Так звучит счастье… Оно звенит!

Она трепетно и нежно охватила его голову руками... Она притягивает его к себе ближе... Ещё ближе... И вот уже его душа... Ещё чуть-чуть, и она будет на кончике ЕЁ языка... Вот-вот…

О, Боже!..