Комический роман

— Я не могу вам больше ничего сказать, кроме того, что уже сказала, — ответила Этуаль. — На следующий день после того, как Каверн и я приехали в Манс, ваш слуга привел мне от вас лошадь и сказал, притворившись очень огорченным, что вы ранены похитителями Анжелики и просите меня приехать к вам. Тотчас же я села на лошадь, хотя было уже поздно, переночевала в пяти милях от Манса, в месте, которое я не знаю как называется, а на следующий день при въезде в лес нас остановили неизвестные мне люди. Я видела, как били вашего слугу, и страшно растрогалась этим. Я видела, как грубо сбросили с лошади женщину, и узнала в ней свою подругу; но жалкое состояние, в котором я находилась, и беспокойство за вас помешали мне более подумать о ней. Меня посадили на ее место, и мы ехали до вечера и большую часть пути через поля и приехали глубокой ночью к какой-то усадьбе, где, как я заметила, нас не хотели принять. Там я узнала Салданя, и его вид привел меня в отчаяние. Мы ехали еще долго, и, наконец, меня ввели украдкой в тот дом, откуда вы меня так счастливо освободили.

Этуаль кончила рассказ о своих приключениях, когда уже начинало рассветать. Они находились тогда на большой манской дороге и погоняли своих лошадей сильнее прежнего, чтобы добраться до местечка, которое было у них на виду. Дестен страшно хотел захватить своего слугу, чтобы узнать, какого неприятеля, кроме злодея Салданя, надо ему опасаться в этой провинции; но было очевидно, что после того, как тот поступил так дурно, он отправился в такое место, где его не смогут найти. Он рассказывал своей дорогой Этуаль все, что знал о ее подруге Анжелике, когда их лошади так шарахнулись от растянувшегося у изгороди человека, что лошадь Дестена чуть не скрылась без него, а лошадь мадемуазель Этуаль сбросила ее на землю. Дестен испугался, что она упала, и так быстро кинулся поднимать ее, как только позволяла его лошадь, которая все время пятилась назад и фыркала, дыша и спотыкаясь, как испуганная. Девушка не ушиблась, лошади успокоились, а Дестен пошел посмотреть, что лежащий — мертв или спит. Можно было сказать и то и другое, так как он был настолько пьян, что, хотя и сильно храпел (верный признак, что он был жив), Дестену стоило большого труда разбудить его. Наконец после сильных толчков тот открыл глаза, и Дестен увидел, что это его слуга, которого он так хотел разыскать. Мошенник, как ни был пьян, тотчас узнал своего господина и сильно смутился, поняв, что Дестен не сомневался более в его измене, о которой он до того только предполагал. Дестен спросил его, почему он сказал мадемуазель Этуаль, что он ранен, почему он заставил ее выехать из Манса, куда он хотел ее отвезти и кто ему дал лошадь. Но он не мог добиться от него ни одного слова, или потому, что тот был слишком пьян, или потому, что притворялся более пьяным, чем был. Дестен пришел в ярость, ударил его несколько раз шпагой плашмя и связал ему руки поводом своей лошади, а повод лошади мадемуазель Этуаль употребил для аркана, на котором и повел злодея. Он срезал ветку с дерева и сделал из нее большую палку, чтобы пустить ее в ход, если слуга откажется итти добровольно. Он помог возлюбленной сесть на лошадь, сел сам и поехал, ведя пленника подле себя наподобие ищейки.

Местечко, которое увидел Дестен, было то самое, откуда он выехал два дня тому назад и где он оставил господина де ля Гарруфьера и его компанию, находившихся еще там, потому что мадам Бувийон заболела жестокой colera morbus.[287] Когда Дестен приехал туда, он не застал уже там Ранкюна, Олива и Раготена: они вернулись в Манс. Что касается Леандра, то он не покидал своей милой Анжелики.

Я не буду вам рассказывать, как она встретила мадемуазель Этуаль. Легко можно себе представить нежность, какую проявляли обе девушки, столь любившие одна другую, и особенно после опасности, в какой они находились.