Комический роман

Дон Диего велел ему завлечь Изабеллу, молоденькую девушку, служившую у сестер Монсальва. Он послушался своего господина. Изабелла заметила его и почла себя счастливой, что ее любит Гусман, и вскоре полюбила его, — а он, со своей стороны, тоже полюбил ее и продолжал вправду то, что начал из послушания господину. Если Гусман возбуждал вожделения самых самолюбивых служанок, то и Изабелла была выгодной партией для испанского слуги, хоть он был о себе самых высоких мыслей.

Она была любима своими госпожами, весьма щедрыми, и ожидала получить наследство от своего отца, честного ремесленника. Итак, Гусман серьезно думал стать ее мужем; она склонилась на это; они взаимно обещали потом пожениться и жить вместе, как муж и жена. Изабелла с большой досадой видела, что Марина, жена цирюльника, у которой Доротея и дон Санхо тайно встречались и которая служила у ее госпожи до нее, была ее поверенною в таком деле, где щедрость любовников всегда выказывается. Она узнала о золотой цепочке, которую дон Санхо подарил Марине, и множестве других подарков, какие он ей сделал, и воображала, что она получила бы еще больше. Она возненавидела Марину смертельно, а это заставляет меня думать, что эта прекрасная девица была несколько корыстолюбива. И поэтому не надо удивляться, если она по первой же просьбе Гусмана открыла ему, что действительно Доротея любит кого-то, и раскрыла секреты своей госпожи человеку, которому отдалась вся. Она сказала все то, что знала о связи наших молодых любовников, и долго расписывала счастье Марины, которую дон Санхо обогатил, а потом ругала ее за то, что она отнимает прибыль, принадлежащую горничной. Гусман просил известить его о дне, когда Доротея будет со своим возлюбленным. Она это исполнила, а он не преминул уведомить своего господина, которому он рассказал все, что ему рассказала мало надежная Изабелла.

Дон Диего, одетый нищим, стал у дверей дома Марины в ту ночь, которую ему указал слуга, и увидел, как туда вошел его соперник, а через некоторое время перед домом родственницы Доротеи остановилась карета, откуда вышла эта прекрасная девушка и ее сестра, что привело дона Диего в ярость, как это вы можете себе вообразить.

Он тотчас же принял решение освободиться от столь опасного соперника, отправив его на тот свет, и, наняв убийцу, поджидал дона Санхо несколько ночей и наконец встретил его и напал на него с двумя малыми, столь же хорошо вооруженными, как и он. Дон Санхо, со своей стороны, был в состоянии хорошо защищаться, потому что, кроме кинжала и шпаги, у него было за поясом два пистолета. Он защищался сначала, как лев, но скоро заметил, что его противники хотят его убить и предохранены против шпаги нагрудниками. Дон Диего наступал на него более других, как действующий не только за деньги. Тот отступал некоторое время перед противниками, чтобы удалить шум битвы от дома, где находилась Доротея; но наконец, опасаясь, что его убьют из-за его сдержанности, и видя, как сильно наступает дон Диего, вытащил один из своих пистолетов и уложил его на землю полумертвым, а тот попросил священника, чтоб исповедаться. При звуке пистолетного выстрела молодчики исчезли. Дон Санхо бежал домой; из соседних домов вышли на улицу и нашли дона Диего, которого и узнали, — он был уже при смерти и обвинял дона Санхо в своей смерти.

Наш кавалер был уведомлен об этом приятелями; они сказали ему, что если бы юстиция и не искала его, то родственники дона Диего не оставили бы смерти их родного неотомщенной и постарались бы, наверно, его убить, где только ни встретят. Он удалился в монастырь, откуда дал знать о себе Доротее, и отдал приказания по своим делам, чтобы можно было уйти из Севильи при первом удобном случае.

Между тем, юстиция старалась разыскать дона Санхо, но не нашла его. После того как первый пыл преследования прошел и когда все решили, что он спасся бегством, Доротея и ее сестра, под предлогом богомольства, в сопровождении своей родственницы пошли в монастырь, куда удалился дон Санхо, и там при посредстве какого-то доброго монаха двое влюбленных увиделись в часовне, обещали друг другу нерушимую верность и расстались с таким сожалением и так жаловались друг другу, что сестра, родственница и добрый монах, которые были этому свидетелями, плакали, да и потом всегда плакали каждый раз, когда об этом вспоминали. Он вышел из Севильи, переодевшись, и оставил перед своим уходом письмо управляющему своего отца, чтобы тот переслал его в Америку. Этим письмом он уведомлял его о происшествии, какое вынуждает его покинуть Севилью, и о том, что он отправляется в Неаполь. Он прибыл туда благополучно и был очень хорошо принят вице-королем, которому он имел честь приходиться родственником. Хотя он и был принят со всей благосклонностью, он целый год скучал в Неаполе, потому что не получил никаких известий от Доротеи.