Комментарий к роману А С Пушкина 'Евгений Онегин'

Сам Пушкин, кажется, чувствовал пустоту своего героя и потому нигде не старался коротко познакомить с ним своих читателей. Он не дал ему определенной физиогномии, и не одного человека, но целый класс людей представил он в его портрете: тысяче различных характеров может принадлежать описание Онегина" ("Московский вестник", 1828, № 6, с. 192).

XXV, 2 - Ужели слово найдено? - Слово зд. означает разгадку шарады, что в таком употреблении является галлицизмом: le mot de l'enigme.

XXVI, 10 - В Москву, на ярманку невест! - В "Путешествии из Москвы в Петербург" (1834) П писал: "...Москва была сборным местом для всего русского дворянства, которое изо всех провинций съезжалось в нее на зиму. Блестящая гвардейская молодежь налетала туда ж из Петербурга. Во всех концах древней столицы гремела музыка, и везде была толпа. В зале Благородного собрания два раза в неделю было до пяти тысяч народу. Тут молодые люди знакомились между собою; улаживались свадьбы. Москва славилась невестами, как Вязьма пряниками" (XI, 246).

11 - Там, слышно, много праздных мест. - Праздных зд.: вакантных. Выражение "праздное место" - канцеляризм, употреблявшийся при заполнении вакансий, поэтому зд. звучит иронически.

XXVII, 11 - Лесковских франтов и цирцей... - Цирцея - волшебница, персонаж "Одиссеи" Гомера, зд.: "кокетка".

XXVIII, 5 - "Простите, мирные долины..." - Прощание Татьяны с родными местами сознательно ориентировано П на прощание Иоанны из драмы Шиллера "Орлеанская дева" в переводе Жуковского:

Простите вы, холмы, поля родные;

Приютно-мирный, ясный дол, прости;

С Иоанной вам уж боле не видаться,

Навек она вам говорит: прости

(III, с. 19, 1821, опуб. 1824).

XXXII, 1 - В возок боярский их впрягают... - Боярский возок - экипаж, составленный из кузова кареты, поставленного на сани.

6 - Сидит форрейтор бородатый. - Свидетельство патриархального уклонения Лариных от требований моды: форейтор должен был быть мальчиком, модно было, чтобы он был крошечного роста (см. с. 142).

XXXIII, 4 - Философических таблиц... - Поясняя этот стих, Б. В. Томашевский писал: "Судя по рукописям, Пушкин имел в виду книгу французского статистика Шарля Дюпена "Производительные и торговые силы Франции" (1827), где даны сравнительные статистические таблицы, показывающие экономику европейских государств, в том числе и России" (в кн.: Пушкин А. С. Полн. собр. соч. В 10-ти т. Т. V. М.-Л., 1949, с. 600-601). Дюпен Шарль (1784-1873) - математик, экономист и инженер. Книга Дюпена вызвала отклик в иронических стихах П. А. Вяземского, которые, видимо, послужили П первым источником сведений о ней. В дальнейшем она энергично пропагандировалась Н. Полевым и обсуждалась в русской журналистике (обширный материал, комментирующий отклик П в EO на книгу Дюпена, см.: Алексеев, с. 119-126). Зд., в частности, содержится характеристика строфы XXXIII: "Несомненно, что "расчисления философских таблиц", на которые намекал Пушкин, и в его понимании относились не столько к "улучшению шоссейных дорог", как предполагал Н. Л. Бродский, сколько к тому времени, когда у нас наконец будут "раздвинуты" границы "благого просвещенья". Пессимистические прогнозы и горькие расчеты Пушкина относятся не к перспективе русского технического процветания, - картину будущего он рисует бодро и уверенно, - а к его ожиданиям более широких прав, которые когда-нибудь, со временем получит у нас "просвещение" (Алексеев, с. 122). Тот же автор показывает, что стихи "Мосты чугунные чрез воды Повиснут звонкою дугой" (VI, 446) и "...под водой Пророем дерзостные своды" имеют реальное основание: "В первом номере "Московского телеграфа" за 1825 г. сообщалось: "Висячие мосты входят в общее употребление. В Петербурге сделан такой мост через Мойку. В Англии остров Англезей соединен с твердою землею таким мостом" [...] В Англии, сообщал тот же "Московский телеграф", ревностно "принялись [...] за подземную дорогу, которая будет прокопана под Темзою" (цит. соч., с. 126).

Несмотря на ироническое начало и концовку, строфа, бесспорно, связана с размышлениями П о роли технического прогресса в будущем России и представляет своеобразную утопию-миниатюру.