Комментарии к русскому переводу романа Ярослава Гашека «Похождения бравого солдата Швейка»

«Pan arciv'evoda byl hned hotovej (hotov'y), milostpane. To ved'i (ycт. форма Зл. мн. ч. гл., прав v'ite), ze s revolverem nejsou z'adn'y (z'adn'e) hracky. Ned'avno taky si hr'al jeden p'an u n'as v Nusl'ich s revolverem a postr'ilel celou rodinu i domovn'ika, kterej (kter'y) se sel pod'ivat, kdo to tam str'il'i ve tret'im poschod'i.»

«Nekterej (nekter'y) revolver, pan'i M"ullerov'a, v'am ned'a r'anu, kdybyste se zbl'aznili. Takovejch (takov'ych) syst'emu je moc. Ale na pana arciv'evodu si koupili jiste neco leps'iho, a taky bych se chtel vsadit, pan'i M"ullerov'a, ze ten clovek, co mu to udelal, se na to pekne vobl'ik (oblekl). To ved'i (v'ite), str'ilet pana arciv'evodu, to je moc tezk'a pr'ace. To nen'i, jako kdyz pytl'ak str'il'i hajn'yho (hajn'eho). Tady jde vo to (o to), jak se к nemu dostat, na takov'yho (takov'eho) p'ana nesm'ite j'it v nejak'ych hadrech. To mus'ite j'it v cylindru, aby v'as nesebral dr'iv policajt».

«Vono prej (Ono pr'y) jich bylo v'ic, milostpane».

И далее:

Jako, jestli se pamatujou (уст. форма Зл. мн. ч. гл., правильно – pamatujete), nа toho рапа Luccheniho, со probod (probodl) nasinebozku Alzbetu t'im piln'ikem. Proch'azel se s n'i. Pak verte nekomu; vod t'y doby (od t'e doby) z'adn'a c'isarovna nechod'i na proch'azky. A vono (ono) to cek'a jeste moc osob. A uvidej'i (уст. форма Зл. мн. ч. гл, прав – uvid'ite), pan'i M"ullerov'a.

Однако в русском переводе от этих характеристических отклонений речи героев нет и следа, можно подумать, будто толкуют два препода из Карлового университета.

Недавно тут у нас в Нуслях забавлялся револьвером один господин и перестрелял всю семью да еще швейцара, который пошел посмотреть, кто там стреляет с четвертого этажа.

Из иного револьвера, пани Мюллерова, хоть лопни – не выстрелишь. Таких систем – пропасть. Но для эрцгерцога, наверно, купили что-нибудь этакое, особенное. И я готов биться об заклад, что человек, который стрелял, по такому случаю разоделся в пух и прах. Известно, стрелять в эрцгерцога – штука нелегкая. Это не то, что браконьеру подстрелить лесника. Все дело в том, как до него добраться. К такому барину в лохмотьях не подойдешь. Непременно нужно надеть цилиндр, а то того и гляди сцапает полицейский.

Говорят, сударь, народу там много было.

Помните господина Люккени, который проткнул нашу покойную Елизавету напильником? Ведь он с ней прогуливался. Вот и верьте после этого людям!

С той поры ни одна императрица не ходит гулять пешком. Такая участь многих еще поджидает. Вот увидите, пани Мюллерова