Коммодор

«В депешах, полученных в настоящий момент из Англии — пытался он выразить на письме — сообщается, что войскам Его Величества Короля Великобритании и Ирландии сопутствовал успех в большой битве, имевшей место 14 числа прошлого месяца под Саламанкой, в Испании. Маршал Мармон, герцог Рагузский, ранен, захвачено около десяти тысяч пленных. Британский генерал, маркиз Уэлсли, согласно полученным мною известиям, в настоящее время ускоренным маршем движется на Мадрид, который, несомненно, падет. Результаты этой битвы трудно переоценить».

Хорнблауэр выругался про себя: ему не следует подсказывать губернатору, какие действия тот должен предпринять в связи с этими новостями. Однако факт, что одна из армий Бонапарта полностью разбита, причем в большом сражении с равными силами, имел высочайшую важность. Если бы губернатором был бы он, то приказал бы дать салют, отпечатать прокламации, сделать все, чтобы воодушевить солдат и гражданское население, которые исполняют свой тяжкий долг — отстаивают Ригу от французов. А что эти новости будут означать для русских армий — которые, наконец, соединились где-то к югу, чтобы защитить Москву в последней отчаянной битве — просто трудно себе представить.

Он подписал и запечатал записку, крикнул Брауна и поручил ему немедленно отправить ее на берег. Перед Хорнблауэром, помимо официальных депеш, которые он уже прочел, лежала пачка из пятнадцати писем, адрес на которых был написан почерком Барбары; Барбара писала ему каждую неделю с тех пор как они расстались и письма копились в Адмиралтействе, ожидая, пока «Клэм» вернется к эскадре с депешами. Пока нн открыл только последнее, чтобы убедиться, что дома все в порядке и теперь снова взял его, чтобы перечитать.