Коммуна. Статьи из блога

В середине 19-го века капитализм вырос до обострения его антагонистических классовых противоречий. Над Европой навис «призрак коммунизма». Стихийный поиск разрешения социальных конфликтов перерос в создание Карлом Марксом теории научного коммунизма на базе знаний, накопленных человечеством за историю. Следующие полвека трудящиеся капстран учились бороться за своё классовое социалистическое государство и, наконец, 7-го ноября 1917 года, совершив свержение капиталистического строя в России, приступили к построению нового коммунистического общества, открыв тем самым новую общественно-экономическую формацию. Эту дату следует считать концом ступени человека вида НОМО Sapiens и началом ступени нового вида человека Космического (в первой полуступени – человека Коммунистического). Начинается новый отсчёт времени, новый календарь, новая история человечества, шагнувшего во Вселенную глобальной земной цивилизацией, осваивающей природные ресурсы за пределами Земли, ищущей вселенские связи с иными космическими цивилизациями. Начиная коммунизм с построения социализма в одной отдельно взятой стране, СССР заложил объективные условия дальнейшего коммунистического развития. Этот опыт навсегда стал практическим путём из капитализма в коммунизм. Социализм на всю тысячелетнюю большую общественно-экономическую формацию является фундаментом дальнейшего построения коммунистического общества, став переходным мостом между ступенями общества, между видами человека. Поэтому он содержит в себе глубочайшее противоречие между этими обществами – частной и общественной собственностью на производство, а следовательно, и на общественное богатство. Это делает его полукапитализмом-полукоммунизмом. От первого социализм наследует машинное производство и соответствующее ему капиталистическое разделение труда в процессе производства (а следовательно, и общества), превращающее людей в частичных производителей при частичных машинах. Разделение труда тянет за собой и частнособственническое распределение, обмен и потребление продукта труда. Как фаза коммунистического общества социализм устанавливает общественную собственность на общественное производство, природные ресурсы и национальные богатства страны, а на этом фундаменте – плановое национальное производство и всеобщую обязательность труда. Социалистическое государство диктатуры пролетариата (наёмных трудящихся) обеспечивает уничтожение эксплуатации человека человеком. Тем не менее, наследие капитализма – разделение труда, распределение продукта труда и потребление – не может соответствовать уровню развития производства к концу 20-го века, как возрождающее частную собственность, а с нею и философию и психологию частнособственнического производителя, стремящегося вернуть капиталистическое прошлое, изменить общественное устройство в интересах буржуазии. Это приводит к попыткам буржуазии реставрировать капитализм через контрреволюцию, что и стало главной причиной краха СССР. От коммунизма социализм отличается только разделением труда, которое становится естественным разделением по полу и возрасту. Однако, переход от капиталистического разделения труда к коммунистическому не может произойти эволюционным путём: он означает революционную коренную ломку не только производства, но и всей жизни людей и требует соответствующего уровня производства – уровня полной автоматизации и интеллектуализации как производственных процессов, так и всей жизни людей. Такой уровень в 20-м веке ещё не был достигнут и только к началу 21-го века взрывным характером нового витка спирали эволюции человечество приходит не только к теоретическому осознанию (как у Маркса) необходимости замены капиталистического разделения труда на коммунистическое, но и объективно вынуждено решать катастрофическую для него необходимость преодоления безработицы трудящихся, вытесняемых повсеместно из производства и всех сфер жизни развитых стран робототехникой, компьютеризацией, автоматизацией, интеллектуализацией всего сущего. Только на основе такого производства и возможна и необходима революционная перестройка технологически высокоразвитых предприятий на естественное разделение труда по возрасту и полу. Это, во-первых, позволяет конкретно данному предприятию иметь достаточную производительность труда, чтобы удовлетворять все необходимые потребности и производства, и работников, и их интеллектуальных запросов на максимальное развитие их природных способностей и талантов, всё больше сокращая рабочее время в производстве, освобождая женщину от такого труда для занятий специфично заложенных в неё природой – рождением и воспитанием детей допубертатного возраста. Такое революционное преобразование производственных и всех общественных отношений происходит не на уровне национального государства, как в социалистической революции, а на уровне непосредственного капиталистического разделения труда, т. е. в пределах предприятия. Такой фазовый переход от социалистического в целом общества к общинам коммун происходит постепенно, по мере строительства новых коммун и потому, являясь революцией в организации предприятий, не является революцией для всего социалистического общества, не антагонистичен ему, не противопоставлен, а, напротив, становится смыслом и целью его. Новые предприятия с подобной организацией и технической базой и технологическим соответствием условиям автоматизации называются коммунами. Рост числа целенаправленно и осознанно строящихся социалистическим государством коммун – это и есть развитие коммунистического общества от формации одиночных коммун к коммунным комплексам (группам коммун, родственных по происхождению от одной материнской коммуны и находящихся в тесном взаимодействии), и далее – к полному всеохватывающему коммунистическому обществу. Процесс этот длительный, растянутый на тысячелетия, фрактально подобный первобытному коммунизму ступени НОМО Sapiens. Социализм уничтожает национальную (а далее и мировую) систему капиталистических отношений, но не отрицает сотрудничество с буржуазными предприятиями при условии их лояльности к социалистическому государству. Более того, плановая система социализма становится палочкой-выручалочкой для капиталистов, получающих стабильность государственного заказа, что фактически выводит капиталистическое предприятие из стихии рынка с его цикличными кризисами перепроизводства. В сталинском СССР успешно работало 104 тысячи частных предприятий, защищавшихся законами государства.