Коммуналка (СИ)

Квартиры подъезда № 2 с 21 по 28 находились на первом этаже, весь второй этаж купил армянин и делал там капитальный ремонт, планируя из клетушек коммуналки сделать себе шикарную квартиру. Но в последнее время работы наверху приостановились, всё завесили целлофаном, закрыли и два месяца не появлялись. Ключ от второго этажа имелся у одного жильца — он открыл дверь желающим уединиться, да закрыть забыл. Всё равно туда никто без большой надобности не ходил — полы сорваны — ноги можно переломать, темно, электричество отключено, окна закупорены и от запаха новой штукатурки нечем дышать.

Жена усатого мужчины поднялась по тёмной лестнице, стараясь не клацать каблуками по полу, но далеко идти не пришлось, парочка устроилась прямо на строительных козлах. Муженёк стоял между разведенных белых ног Нины Ивановны и даже не сразу заметил присутствие жены — так был увлечён.

Вышел скандал, о котором свадьба узнала только на второй день. Так Нина Ивановна зарекомендовала себя, как женщина, которая… Но это её совершенно не смущало. Скорее, было стыдно и больно дочери за такую развязную, охочую до постельных утех маму.

2

Магазин «Продукты» находился в соседнем доме — № 13, и в него частенько заскакивали жители из всей округи. Лена гуляла с Алексеем с 11 до часу дня, иногда выходила раньше, если он просыпался около семи. Сегодня надо было в магазин за творогом, да и хлеба купить, и их прогулка плавно направлялась в сторону дома 13. Железная лестница, на которой однажды Алёша оступился и разбил лоб, пугала женщину. Она была крутой, а ступеньки острыми. И, всегда подходя к ней, её пробирала дрожь, вспоминая кровь и слёзы ребёнка. Это было около двух месяцев назад, когда они только въехали. Ранка на лобике уже затянулась, но остался шрам.

Они не успели подняться по ней, как из магазина вышла большая толпа парней, громко и весело переговаривающихся.

— …а ты бы ей дал на лапу, и всё сразу было бы! — засмеялся один, который шёл первым и обернулся, чтобы сказать это ребятам. Из-за этого он приостановился, и его обогнал жилистый парень в куртке защитного цвета.

— На хрен её, это и так её работа, — грубо бросил он в ответ.

— Ну, Дэн, ты это… поласковее с бабами — они это любят, — заметил кто-то.

— Ага, только с красивыми, не такими, как эта — страшнее не видел, — усмехнулся Дэн и быстро побежал по ступенькам, держа в одной руке бутылку водки, в другой вина. Он был невысокий, но подтянутый и невероятно красивый. Тёмные волосы коротко пострижены, карие глаза и лицо выдавало властность и непримиримый характер. Казалось, он не замечал никого, а вокруг все только и смотрели на него. Даже трёхдневная щетина не могла нарушить его красоту — придавала ей ещё больше сексапильности.

Лена смотрела на мужчину с выражением благоговейного страха, крепко сжимая ручонку Алёшеньки. Молодая женщина не могла отвести взгляд, хотя в глубине души понимала, что не имеет права вот так пристально смотреть.

Вдруг на нижних ступеньках этот эталон красоты оступился и упал. Лена с Алёшей стояли далеко, но всё же осколки разбитых бутылок едва не долетели и до них. Первое, что бросилось в глаза — это кровь. Он порезался, когда попытался встать. Его друзья сзади стояли на лестнице и смеялись.

Он, матерясь, поднялся и сел на нижнюю ступеньку с помощью какой-то девушки — это была Лена. Судорожно сжимая запястье, попытался остановить кровь — боль пульсировала в нём вместе с пульсом.

Лена отреагировала очень быстро, зажав рану чистой салфеткой из сумки. Она всегда такие носила с собой — мальчику необходимо было вытирать постоянно то ручки, то бежавшую слюну.

Мужчина даже не поднял взгляд на неё, зажмурившись от боли.

— Подержите так, но возможно вам потребуется зашивать — рана очень глубокая, — произнесла девушка у него над ухом.

— А вы что — медик? — зло буркнул он и посмотрел на неё.

Напряжённый взгляд, гладко зачёсанная голова в платке, а вот губы ничего, хоть и сжимает их до синевы. Рядом с ней стоял ребёнок — мальчишка со странным, нечеловеческим лицом.

— Я медсестра, — спокойно ответила она и уверенно перевязала его запястье, но салфетка почти сразу пропиталась кровью.

Он обратил внимание на тонкие пальцы: кожа рук обветрена, ногти коротко острижены. Ничего сексуального и даже женского в ней не было. Обычная неухоженная молодая баба. Он встретился с ней взглядом: — Ясно, хорошо, что не врач — а то бы стали тут же меня штопать.

Он сказал эту фразу и впервые в жизни пожалел, что грубит девушке. Её серьёзные серые глаза вдруг поменяли свой обычный цвет и сделались как грозовое небо перед закатом, она опустила взгляд и резко погрустнела.

— Извините, — деликатно сказала она и, обойдя его, стала подниматься по лестнице, не отпуская ручку странного мальчонки.

Вслед ей неслись разные клички и имена, сказанные его друзьями — мать Тереза, медсестра Погаски и прочее. Денис хмуро смотрел на улыбающиеся лица друзей. С покрасневшей повязки, сделанной её тонкими руками, кровь больше не капала.