Коммунальный гарем (СИ)

— Девочки, я выпью за любовь. И за вас. За всех. И за мою Вику, — он приобнял сидевшую рядом девушку, — и за моих замечательных сожительниц коммунальной квартиры номер пять. За каждую из вас. Что такое Любовь, за которую я хочу выпить? Любовь — это всегда Женщина. Согласитесь, какая без женщины любовь, да что там, — какая жизнь? Я желаю, чтобы у каждой из вас была любовь. Чтобы и вас любили, и вы любили.

Он посмотрел на каждую из сидящих. Каждая была ему по-своему дорога.

— Ну, а Вике я хочу подарить любовь свою. Свою заботу. Своё счастье…

— Позавидуешь… — добавила Света и все снова захохотали.

Смеялись долго, с каждым новым тостом, с каждой шуткой острых на язычок, но не злых девчонок.

Но потом Вика сказала:

— Вы простите меня… Мне пора… У меня мама дома, одна. Она будет волноваться.

Витя тоже стал собираться:

— Пойду провожу.

— Девочки, я рада с вами со всеми познакомиться, — сказала Вика у двери, куда Наташа, Оля, Света, Людочка и Марго пришли ее проводить. — Берегите Витю, хотя, я думаю, он и так в надежных руках!

— А как же! — Наташа выразила общее мнение. — Надежнее некуда!

***

Вика всем понравилась.

Когда Витя вернулся, никто не спал. Хотя вернулся он поздно: никак не хотел отпускать девушку и они долго целовались в кустах за остановкой, пропуская автобус за автобусом.

Женщины сидели за столом на кухне, так и не убранном, и разговаривали.

Марго, похоже, перебрала, поэтому высказала общее мнение напрямик, без обиняков:

— Витюх, девка — во!

Она протянула руки и подняла два больших пальца вверх.

— Зачет! Молоденькая… просто… как… цв. цветок нежненькая — мвах, — она сложила губки розочкой и изобразила поцелуй.

— Маргош, прекрати! — попыталась остановить соседку Наташа, но та никого не слушала:

— Вить… родишь девчонку… Маргаритой… нее… — она отрицательно покрутила пальцем перед Витиным лицом и неожиданно утвердительно кивнула: — …назови!

— Так, девчонки, давайте собирать со стола, — предложила хозяйственная Оля. — Завтра на работу. Проспим же… И Маргоню надо… уложить…

«Маргоня», совсем пьяная, встала со стула и чуть не опрокинулась. Витя еле успел ее подхватить.

— Витюш, помоги этой… засранке, — сказала Наташа. — Как вы ушли, всю наливку выжрала. Без закуски! Доведи до комнаты и ложись спать. Мы сами тут все приберем. Но… имей в виду, она правильно говорит, хотя и того… что у трезвого на уме… Мы рады за тебя.

Витя, аккуратно придерживая женщину за талию, довел ее до двери. Хотел уже уйти, но та хитро посмотрела на него и схватила за руку:

— А уложииить?

Парень улыбнулся: вот хитрюга.

Довел Марго до дивана. Он был собран и не застелен. Когда Витя раздвинул диван и обернулся, пьяная женщина стояла уже полуголая. Голубенькое платье лежало на полу, трусики тоже болтались на щиколотке, а Марго расстегивала серенький бюстгальтер, подаренный бывшим.

— Пама… Памагиии мне… Сердце ги…ик… ги… бнет…

Витя быстро застелил диван, щелкнул застежкой, аккуратно сложил одежду на стул.

Марго все это время стояла и наблюдала за парнем. Больше она не произнесла ни слова.

Тот осторожно подвел ее к дивану, помог присесть, а затем и лечь. Выключил свет. Постоял минуту у двери. Вспомнил губы Вики, их мягкость. Потом подумал о женщине на диване, о ее маленьких грудях, животике, черном треугольничке под животиком.

Витя глубоко вздохнул и вернулся к Марго.

Та лежала, раскинув руки.

Увидев Витю, она тихо, почти трезвым голосом сказала:

— Вить… Я люблю тебя… Это я… Я приходила к тебе ночью. Первый раз.

— Ты…? Это ты? — Витя опешил. — Но…

— …на меня не похоже? — она засмеялась, негромко и грустно. — Знаю…

— Почему ты не сказала, что это ты?

— А зачем? Я… Понимаешь…? Я же знаю, что у нас с тобой ничего не получится. Даже когда ты… когда не был влюблен. Но я… Я же сразу влюбилась. Увидела твои глаза, когда ты на мою грудь пялился, ну, когда пришел впервые… Эти твои глаза… Их не опишешь… Ты был в шоке, само собой. Но ты был таким… нежным…

Она положила руку ему на щеку. Провела по ней, осторожно. Ласково.

— Я знала с самого начала, что появится… Вика… или Маша… или кто-то еще… Но в ту ночь… В ту ночь у тебя была только я. А ты был только мой. Ты не думай! — она горячо зашептала: — Мне ничего не надо. И я ни о чем не жалею. И Вику твою я люблю. Даже не ревную. Ни капелечки! Хочешь, я буду крестной твоих деток? Но… Я… Всегда…

Она снова провела пальцами по ее щеке, замолчала.

— Тебе надо идти, Витенька. Отдыхай!

Витя сидел, оглушенный. Он не знал, как реагировать на только что услышанное. Встать и уйти? Проявить показное равнодушие? Нет-нет, только не это. Заняться любовью? Ни в коем случае. Теперь, когда у него есть Вика, это… Измена это, вот что! Сидеть молча…? Ей же сейчас так тяжело…

Он наклонился и поцеловал Марго в губы. Без страсти, просто осторожно коснулся. Женщина потянулась к нему, но он уже отстранился.

— Маргошенька… Я всегда буду любить тебя! Как… Как сестренку! Самую-самую любимую сестренку! Старшую. Прости меня…