Коммунальный гарем (СИ)

— Тебе не за что просить прощения. Ты ни в чем не виноват. А у меня всё будет хорошо. Знаешь, у меня уже сейчас всё хорошо! Меня вчера и сегодня с работы встречал Жилин. Ну, Жила! Делал вид, что стоит на остановке, ждет чего-то! А сам меня увидел и предложил проводить.

— Да ты что? — искренне удивился Витя. — А тебя… тебя не смущает…

— Не смущает, глупенький, — тихо засмеялась Марго. — Любовь зла! А потом, что же он, не человек? Проводил меня до дома. Так смешно: боялся, что его «коллеги» со мной увидят, все оборачивался. Он, оказывается, недавно из армии вернулся. Вот, предложил мне подумать, чем бы ему заняться. Он в армии водителем служил, может устроиться в ПАТП, на автобусный маршрут. Хорошо же, Вить, правда?

Витя искренне порадовался за Марго. Ему очень не хотелось, чтобы она страдала. Он чувствовал себя виноватым, хотя виноватым не был.

Когда он стоял уже у двери, Марго громко прошептала вслед:

— Он и целуется… как ты. Нежный. Я так люблю…

В квартире было темно, не считая света из приоткрытой двери в туалет.

Витя долго не мог заснуть. Разные мысли ворочались в его голове, а душа ныла и тянула. И было непонятно: от печали, или от счастья?

Или от того и другого?

Глава 25. Как заполучить принцессу и двухкомнатную квартиру в придачу

Восемнадцатого октября тысяча девятьсот восемьдесят второго года, первый день новой недели, для Виктора начался с того, что на утренней планерке, когда все уже расходились, Валентин Валентинович крикнул ему вслед:

— Михайлов! Кстати! Выскочило из головы, старость не радость. Тебя в домоуправление Иван Иваныч зайти просил. Начередил что?

— Вроде нет…

— Иди давай. Прямо сейчас. К обеду чтоб вернулся. Или позвони, если что.

Рыжий румяный Иван Иванович, увидев робко вошедшего Виктора, прямо засиял, как начищенный медный пятак.

— А, Михайлов! Проходи, Виктор, проходи! — он указал на стул.

Витя робко присел. Вроде жаловаться на него не должны. У них всё тихо, спокойно. Квартплата — регулярно. Окна не били. С Викой они чаще гуляли по городу, чем сидели у парня в комнате. Хотя уже похолодало, и время прогулок сокращалось. Музыку включали негромко, чтобы никому не мешать.

Но рыжий домоуправ неожиданно заговорил совсем о другом.

— Вот о чем мне надо с тобой поговорить, Виктор. Через два-три месяца сдается девятиэтажка. Она на окраине, далеко. Ты там сто процентов не был. Правильно, что тебе там делать? А я в субботу на этом объекте полдня провел, чуть ногу не сломал. Квартиры там хорошие, просторные, ты б видел. Не хрущевки. Основной массив возведен, сейчас внутренняя отделка идет, полным ходом. Строители хотят к Новому году успеть, у них же двадцать процентов своих квартир в этом доме. Так вот…

Он встал, размял ноги, прошелся по кабинету. Подошел к портрету Брежнева, указал на него пальцем:

— Я Леонидом Ильичом клялся, что обеспечу тебя жильем в новом доме, — он с сияющим видом повернулся к Виктору. — А я не хочу, чтобы с нашим Генеральным секретарем что-то нехорошее случилось. Короче… Расклад такой. У нас в этом доме восемнадцать однокомнатных квартир. А очередников — двадцать два. И ты, как прибывший последним, стоишь в самом конце. Понимаешь?

— Понимаю, — Витя совсем не расстроился. — Ничего страшного! Пусть всё будет хорошо с товарищем Брежневым. Пусть эти восемнадцать получают, я в следующий раз получу, уже в первых рядах.

Иван Иванович вернулся за стол.

— Понравилось?

— Что понравилось, Иван Иванович?

Оба мужчины улыбались, глядя друг на друга.

— Сам понимаешь…

— Вы про то, как подселили меня к пяти женщинам?

Иван Иванович уже откровенно захохотал.

— Я помню, как ты тут… права качал поначалу. Сопротивлялся! «Хочу кухню свою, а не общую! Я готовить умею!» А сейчас так легкомысленно: «э, да в следующий раз»! По-другому заговорил. Что, понравилось?

Витя посерьезнел. Даже нахмурился.

— Иван Иванч… Вы на что-то намекаете?