Коммунальный гарем (СИ)

— Само собой, — засмеялся Витя, потирая живот, — под дых — это ты круто меня достал!

— Ну дык… — самодовольно засмеялся гитарист. — Коронный. Обычно катит. И с тобой прокатило, хех… Тренировался?

— Самоучка он, — вступил Сёма, но гитарист на него внимания не обратил.

— Для самоучки ты неплохо махаешься.

— А ты? — спросил Витька. — С твоей приличной массой ты неожиданно ловкий! Не ожидал. Явно пнем не сидишь.

Гитарист заржал.

— Блин, ну ты конкретно дерзкий, атас! Чак, — он протянул руку еще раз, представляясь.

— Виктор.

— Ну, это мы знаем, — Чак снова взялся за гитару, — будешь «Бельмондо». Маленький, но наглый. Музыку любишь?

— А то! «Машина времени», «Примус», «Альфа», Розенбаум. Высоцкий, само собой.

Все одобрительно закивали.

— Слушай, Бельмондо! Это не ты Сёмычу камасутру лишнюю распечатал? — спросил Чак.

Витька потупился:

— Нуу… было дело…

— Блин, — обрадовался Чак, — «печатка» — редкость! А можешь сделать мне пару копий одной штуки…? Я потом покажу. И заплачу. Сотка — копия.

Ого.

— Посмотрим! — уклончиво сказал Витька. Пахло чем-то не вполне законным…

— Так кого искал?

Витя объяснил, что его привело сюда.

— Ты молодец, по адресу пришел, — засмеялся Чак, услышав описание вора. — Это Жила. Он живет не в этом районе. Слинял сегодня уже, отвечаю. Завтра будет твоя сумка. Эта, ограбленная, — дама твоя?

— Нет, — сказал Витя и на секунду задумался. — Друг. Очень хороший.

— Во как! Баба — и друг?

— Бывает и такое.

— Наверное, ты прав. Иногда мужики как бабы. А иногда бабы вернее самых близких.

***

Виктора дома ждали с нетерпением. Когда он щелкнул замком и вошел, из квартиры Марго высунулась голова Людочки.

— Девчонки, Витя! — сказала она в комнату, и потом Вите: — Ну как? Получилось?

Парень молча переобулся в тапочки при входе, пошел в комнату Марго.

Там были все пятеро. И все смотрели на него с надеждой.

— Да всё нормально! — сказал Витька и улыбнулся. И все сразу выдохнули, заулыбались в ответ.

— Я говорила, что Витенька — наш мужик! — провозгласила Светка. — Мы за ним как за каменной стеной!

Никто не возражал.

— Ээх, жаль, в СССР гаремы запрещены! — продолжила Светка, с показным сожалением вздохнув, — мы бы все были бы твоими женами, Вить. А ты — нашим падишахом.

И снова никто не возражал.

— Да ладно тебе, Светуль! — Витя засмущался. — Обычный я. А зачем гарем? И так живем… нормально!

Но все ждали новостей.

Витя объяснил, что нашел человека, который обещал вернуть деньги.

— А сумку? — требовательно спросила Оля.

— До сумки ли тут? — одернула Марго пылающую благородным гневом подругу. — Она десять рублей стоила всего. У меня другая есть. Вить, а когда? Не сказали?

— Завтра обещали, вечером!

— Ну, буду надеяться. Спасибо тебе, Витенька! — она протянула к нему руки, — иди к нам!

Девчонки подвинулись и молодой человек уселся посредине. Марго его обняла. Никто не ревновал.

— Я уж подумала, жизнь кончилась! — Марго засмеялась. — Нет, честно! Первая мысль: всего три рубля в кармане, а до аванса еще две недели. И жрать-то что? Нет, ну мешок картошки на балконе имеется, отец привез…

— Ох, Марго, мы туда уже пару раз залезали… — сказала Наташа, — Но мы тебя в беде не бросим! Девчонки, помогли бы?

— Конечно! — все были единодушны.

Марго неожиданно заплакала.

Витя обнял ее, прижал к себе. Она сквозь слезы сказала:

— Девчонки, я… я… вы… вы не представляете…

— Маргошенька… — Витя стал нежно гладить ее по волосам. — Всё прошло. Даст бог, всё будет нормально… Вернем твои двести рублей!

— Да я не из-за вора этого проклятого… Я… из-за вас! Вы… вы такие…! Меня не бросили. Готовы помочь… Все как для себя… Витя вот… В ночь… Чёрти к кому… Из-за меня…

Она отпрянула:

— Я же всегда думала, что несчастливая. Невезучая! Да даже это воровство… Ведь именно у меня украл, сволочь! Хотя сегодня у всех зарплата. Но я все-таки самая счастливая!

Она обвела всех жильцов квартиры номер пять радостными и опухшими от слез глазами:

— У меня вы есть. Почти семья… Да что там, семья! Ну папа еще, в деревне, но он далеко. А вы… Вы вот они!

— Ой, Марго, — Наташа отвернулась, стала тереть глаз, — прекрати. Я сейчас разревусь не хуже тебя.

— Так, девчонки! — вскочила Оля. — Хватит нюни разводить. У нас мужик некормленый.

Витька и вправду очень хотел есть. Поужинать с этими событиями было некогда.

Он пытался возразить, но женщины были непреклонны. Ему в комнату притащили и расставили на столе: огромную тарелку рассольника, пяток голубцов, студенческий салат здоровья из морковки, с изюмом и сыром, маленькое пирожное «Прага» и бутылку «Жигулевского».

— Куда вы столько…? — но Виктора не слушали. Все гладили его по плечу и говорили: «Ешь, Витя, ешь! Если что, на завтра!»

Было уже около двенадцати, когда Витя, съев немного здорового салата, тарелку рассольника (не обижать же хозяйку!), выпив залпом бутылку пива, и закусив «Прагой», пошел в душ.

На кухне шептались Марго и Людочка. Остальные соседки, видимо отправились по комнатам.

— Витюш, спасибо, — искренне сказала Марго, увидев спасителя.

— Да ладно, Маргош, все путем! Ждем экспроприации экспроприированного!

— Витюш, — сказала она. — У меня к тебе просьба… У нас…