Коммунистические государства на распутье

Допуск СКЮ в семью «братских» партий, возглавляемых КПСС, не означает, что югославские коммунисты прост вновь вступили в советский блок, из которого были изгнаны. Со времени своей первой встречи в 1955 году, несмотря на последующий обмен обвинениями и взаимно враждебные жесты, и Хрущев, и Тито, по-видимому, стремились избегать чрезмерного обострения своих отношений и не допускать возникновения чего-либо похожего на прежний конфликт сталинистского типа. Хрущев, очевидно, никогда не терял веры в то, что сумеет заключить удовлетворительную сделку с Тито. Все большее обострение распри с китайцами вынудйло Хрущева избегать борьбы на два внутрикоммунистических фронта и попытаться заключить перемирие с ревизионистами, поскольку теперь главным врагом считались догматики. В глазах Тито, так хорошо запомнившего враждебность Сталина, Хрущев был основным проводником десталинизации и поэтому в своем роде потенциальным «титоистом». Мы видели, как восторженно приветствовал Тито XX съезд КПСС. Даже позже, на VII съезде СКЮ, в апреле 1958 года, когда казалось, назревал новый конфликт с советским блоком, Тито по-прежнему был уверен, что хрущевская Россия никогда не займет агрессивной позиции по отношению к Югославии. Еще позже, в 1959 году, когда первые китайско-советские разногласия уже свидетельствовали об иллюзорности монолитного антититовского фронта, Тито и его соратники делали все возможное для достижения модуса вивенди с Москвой. Дальнейшие стадии советско-югославского сближения (1961—1963 годы) в полной мере доказали, что их упорство и вера в Хрущева были вознаграждены.

Примером того, насколько Тито стремился к более тесным отношениям с Советским Союзом, может служить его доклад на пленуме ЦК СКЮ 18 мая 1963 года. Тито заявил, что после XX съезда КПСС, и прежде всего благодаря Хрущеву, в Советском Союзе идет быстрый процесс прогрессивной социальной эволюции. Он критиковал тех югославских коммунистов, которые, исходя из неприятного опыта прошлого, все еще не доверяют Советскому Союзу. В этом вопросе, сказал Тито, в рядах СКЮ не может быть различных мнений[234].

Нынешнее сближение с Кремлем, для которого характерно отсутствие каких бы то ни было органических связей или иерархической субординации, вполне устраивает руководителей СКЮ. Оно соответствует их идеологическим принципам децентрализации и двусторонности в отношениях между коммунистическими странами, а также гарантирует основу их власти в самой Югославии. Их стремление оградить эту власть от каких бы то ни было посягательств и играть видную роль в международных делах подтверждается следующими тремя примерами: во-первых, лидеры СКЮ желают быть признаны другими коммунистическими партиями как равноправные партнеры. В этом смысле они с особым удовлетворением могут указать на свои поразительно тесные связи с Итальянской коммунистической партией, которая тоже является постоянным объектом нападок со стороны бдительных антиревизионистов-китайцев. 21 января 1964 года в Белграде после недельных переговоров на высшем уровне представители двух партий, возглавляемые Тито и Пальмиро Тольятти, опубликовали коммюнике, которое выглядит как документ подлинного титоизма. Из коммюнике явствовало, что самая сильная коммунистическая партия западного мира нашла в теории и практике титоизма могучий стимул для пересмотра своих собственных теоретических и стратегических концепций. Так, два старых профессионала-коминтерновца, Тольятти и Тито, подняли флаг модернизации коммунизма.

Во-вторых, стремясь к сближению с Москвой, лидеры СКЮ вместе с тем поддерживают тесные связи с западным миром. Запад, и особенно Соединенные Штаты, представляет собой неоценимый источник снабжения и всевозможных благ, а в случае крайней необходимости и оборонительный щит. После 1948 года экономическая и военная помощь Запада сначала помогла югославским коммунистам остаться у власти, а в дальнейшем облегчила им проведение их экономических экспериментов. Все это не потревожило их совесть, хотя и осложнило отношения с Москвой. Но они убедили Кремль, что расширение экономических отношений с Западом, не связанное с политическими условиями и уступками, может помочь в преодолении внутренних затруднений.

Если контакты с Западем представляют собой «улицу с двусторонним движением», то есть с одной стороны — экономические преимущества, с другой — опасность идеологического «заражения», то югославские коммунисты открыли третью идеальную область, где можно заниматься обращением в свою веру, — мир новых, поднимающихся, неприсоединившихся стран. Даже выступая в роли самозванных менторов этого третьего бесформенного мирового блока, они завоевывают себе новых друзей и в то же время пропагандируют основную идеологическую посылку своей программы — что «человечество неизбежно и различными путями глубоко втягивается в эру социализма».