Коммунистические государства на распутье

Подобно Хрущеву, Цеденбал и его правительство осудили нападение китайцев на Индию. В радиопередаче из Улан-Батора 27 января 1964 года говорилось, что монгольский лидер отправил премьер-министру Неру послание, содержавшее следующий абзац, надо думать, вызвавший гнев китайцев:

«Монгольский народ радуется успехам, достигнутым индийским народом з укреплении его независимости и в развитии экономики и культуры страны. Мы убеждены, что дружественные отношения между монгольским и индийским народами будут развиваться и шириться в интересах мира в Азии и во всем мире. Я пользуюсь случаем, Ваше Превосходительство, чтобы пожелать Вам доброго здоровья и всего наилучшего, а также дальнейшего развития и процветания дружественному индийскому народу».

В дни кубинского ракетного кризиса монголы полностью поддерживали Хрущева. Например, в передовой статье, напечатанной в газете «Унэн» за 23 ноября 1963 года, говорилось, что «опасный кризис в районе Карибского моря получил мирное разрешение благодаря спокойной и мудрой политике Советского Союза». А человека, ответственного за эту политику, премьера Хрущева, улан-баторская пресса продолжала характеризовать как «мудрого и испытанного марксиета-ленинца». Эти термины никогда не применялись в отношении его соперника Мао Цзэ-дуна, чье имя вообще редко упоминается в документах, исходящих из Внешней Монголии.

В решающем вопросе о войне и ядерном оружии Москва имеет в лице Внешней Монголии стойкого союзника. Цеденбал и его коллеги время от времени подчеркивают необходимость мирного сосуществования и указывают на угрозу ядерной войны. Желая подчеркнуть свою поддержку советской политики, МНР поторопилась подписать Договор о частичном запрещении ядерных испытаний всего через три дня после того, как под ним поставили свои подписи Соединенные Штаты, Великобритания и СССР. О том, как монгольские лидеры относятся к связанным с этим вопросам, видно из редакционной статьи «Унэн» за 6 декабря 1963 года, содержащей следующий важный абзац:

«Основной политической проблемой на данном этапе является дилемма — война или мирное сосуществование. В Московском заявлении говорится, что в настоящий момент, когда мир разделен на две системы, единственно правильным принципом в международных отношениях является принцип мирного сосуществования между государствами с различными общественными системами, выдвинутый В. И. Лениным и пошедший себе отражение в Московском заявлении, в решениях XX и XXI съездов КПСС и в документах других коммунистических и рабочих партий. МНРП всегда руководствовалась и будет впредь руководствоваться этим принципом. Принцип мирного сосуществования между государствами с различными общественными системами никоим образом не является препятствием для революционного и национально-освободительного движения… Московский Договор о частичном запрещении ядерных испытаний — большая победа политики мирного сосуществования и шаг по пути предотвращения мировой войны. «Генеральная линия», выдвинутая руководителями Китайской Народной Республики в противовес генеральной линии международного коммунистического движения… является левацко-оппортунистической линией… позицией пустого теоретизирования…»

В целом монгольский подход к китайской проблеме вплотную сближается с советским курсом. В 1963 и 1964 годах антикитайский тон Улан-Батора усилился[149] и печать МНР добросовестно воспроизводила главные советские нападки на Пекин. Когда в начале апреля 1964 года «Правда» опубликовала засекреченный до того доклад Суслова, сделанный им 14 февраля на Пленуме Центрального Комитета КПСС, «Унэн» всего несколько дней спустя (8 апреля) поместила на своих страницах этот доклад, несмотря на содержавшиеся в нем суровые обвинения китайцев.

С обострением китайско-советского конфликта Москве стало важно заручиться верностью Внешней Монголии. Монголы Могут быть полезными в борьбе против попыток Пекина заглушить голос Москвы в организациях коммунистического Фронта афро-азиатского мира. В период, когда большинство азиатских коммунистических партий равняется на Пекин и когда почти все остальные колеблются, МНР играет важную роль, не давая Пекину утверждать, будто Москва представляет не более чем европейскую расу, белую и жирную. Оформляя в МНР витрину коммунизма в московском стиле, Советуй Союз может по крайней мере попытаться доказать азиатам, что его мероприятия более действенны, нежели те, что проповедует Пекин[150]. Из заброшенного, отсталого азиатского Сателлита Советского Союза Внешняя Монголия, таким образом, стала важной фигурой на шахматной доске советской стратегии.