Коммунизм и фашизм: братья или враги?

Высокопарные заявления и попытка через выборы 1930 года стать мощным парламентским фактором не смогли помешать тому, что Хеймвер все больше утрачивал внутриполитическое влияние. Умная политика федерального канцлера д-ра Иоганнеса Шобера на переговорах об изменении Конституции, а также твердая позиция Шобера, который служил в австрийской полиции, по отношению к любым угрозам путча Хеймвера отодвинули угрозу насильственного захвата власти. Раскол Хеймвера на отдельные группы с разной идеологией становился все более явным. В Штирии, пол руководством д-ра Вальтера Пфримера и инженера Раутера. все больше брали верх идеи национал-социализма, и 13 сентября 1931 г. д-р Пфример попытался устроить путч, который провалился благодаря проявленной правительством твердости²⁴. Политические последствия этого путча были разрушительными, так как выяснилось, что большая часть, прежде всего, хеймверы Нижней и Верхней Австрии вообще не хотели принимать в нем участия, и начались преобразования внутри всего движения. Часть Хеймвера, главным образом, сторонники Штаремберга, сблизились с Христианско-социальной партией, чтобы привлечь на свою сторону австрийские патриотические круги, а хеймвер Штирии обрел союзника и будущего наследника в лице бурно развивавшегося в Австрии национал-социализма. Когда в 1932 г. в Австрии разразился сильный экономический и политический кризис, некогда казавшееся неодолимым народное движение хеймверов раскололось на самые разные направления, и к числу особенно удачных тактических достижений федерального канцлера доктора Дольфуса следует отнести то, что он привлек часть Хеймвера на свою сторону в борьбе против угрозы национал-социализма.

Поворотным пунктом стали выборы в апреле 1932 г., когда в ландтаги Нижней Австрии, Зальцбурга, Каринтии, Штирии и Вены прошли представители бурно развивавшейся в Австрии национал-социалистической партии. Хотя большие партии, прежде всего, социал-демократы и несколько отставшая от них Христианско-социальная партия пока не боялись увеличения числа голосов, поданных за национал-социалистов, было явно заметно, что мелкие партии, такие как Великогерманская народная партия, Ландбунд и, прежде всего, блок Родина (парламентское представительство Хеймвера) утратили поддержку масс. Это вызвало еще более глубокий кризис в Хеймвере, закончившийся переходом хеймвера Штирии во главе со своим вождем д-ром Вальтером Пфримером в ряды национал-социалистов. Он заключил боевой союз с австрийской НСДАП и вместе с ней был запрещен правительством 19 июня 1933 г. Ряд видных вождей Хеймвера, такие как Каммерхофер и Раутер, получили после 1938 г. высокие чины в СС. Остальные группы Хеймвера, прежде всего, австрийские патриоты под руководством Штаремберга и вождя венского хеймвера майора Эмиля Фея, учитывая перспективу прихода Гитлера к власти в Германии, становились естественными союзниками федерального канцлера доктора Энгельберта Дольфуса, который в Национальном совете имел большинство лишь в один голос благодаря коалиции Христианско-социальной партии, Ландбунда и блока Родина. Эта ситуация, роль язычка весов, была очень выгодна Хеймверу и его зарубежным покровителям, прежде всего, Муссолини. Федеральный канцлер Дольфус, который первоначально не имел намерения становиться диктатором Австрии, происходя из демократической среды Нижней Австрии, и короткое время даже казался социал-демократам возможным канцлером большой коалиции, стоял перед ужасным выбором: либо уступить нахрапу национал-социалистов, либо поискать союзников там, где их еще можно было найти²⁵. Как нам известно из венгерских документов, венгерский премьер-министр Гёмбёш в конце 1932 – начале 1933 года снова привлек внимание Муссолини к венгерской проблеме, так как Венгрия боялась создания в Австрии широкого демократического фронта под влиянием могущественной социал-демократии. Тактически неумная оппозиция австрийских социал-демократов лозаннскому займу все больше склоняла Дольфуса к тому, чтобы поддаться давлению Хеймвера и Муссолини и править с помощью чрезвычайных законов²⁶.