Коммунизм против капитализма. Третий раунд

Бесправное, забитое за многие годы японской оккупации население было поражено дружелюбием, высокой сознательностью воинов, в которых увидело не завоевателей, а освободителей. Китайское население встречало Красную Армию восторженно. Жители Харбина, Чанчуня, Гирина, Шэньяна и других городов выходили с красными повязками на рукавах, радостно приветствовали своих освободителей. На массовый митинг по случаю освобождения Харбина собралось свыше 36 тыс. жителей.

Волнующим был массовый митинг жителей г. Мулин. В принятом обращении к гражданам провинции Муданьцзян говорилось: «Соотечественники Муданьцзянской провинции, к вам обращаются граждане г. Мулина. Сегодня мы впервые после долгой тягостной жизни под гнётом японских империалистов свободно собрались на митинг. Как тёмная осенняя ночь была наша жизнь при японских захватчиках, которые почти 14 лет грабили, угнетали нашу страну, превратив нас в рабочий скот. Мы не жили, а существовали в холоде, голоде и нищете. Сейчас над нашей страной поднимается заря освобождения. Великий русский народ и его Красная Армия освободили нас от японского рабства. Мы за это горячо благодарим наших освободителей – Красную Армию и могучий Советский Союз. Соотечественники! Мы призываем вас оказывать всемерную помощь Красной Армии…».

Крестьянин из уезда Чифын сказал: «Спасибо Красной Армии за то, что она не позволит обижать крестьян».

Таких высказываний в документах освободительного похода советских войск на Дальнем Востоке – тысячи. Они свидетельствуют о признании Красной Армии за избавление от японского ига.

Когда части Красной Армии входили в город Лубэй, 2 тыс. китайцев, несмотря на проливной дождь, вышли на улицы с красными флагами, чтобы приветствовать советских танкистов. 150 жителей Чжалайнора организовали добычу угля для нужд Красной Армии. Купцы города Фуцзинь из своих запасов выделили 20 тонн муки и риса в подарок той воинской части, которая первой прибыла в город. Горячо приветствовало советские войска монгольское население города Ванъемяо. Выступая на митинге, учитель Чжамса сказал: «Мы, монголы, обязаны помочь Красной Армии полностью очистить Маньчжурию от остатков разгромленных японских оккупантов. Да здравствует дружба русского, китайского и монгольского народов!».

С самого начала освободительной миссии Красной Армии выявилась жгучая ненависть народов к японским поработителям. Красноречивее всего об антияпонских настроениях населения Маньчжурии говорило его нежелании сражаться за интересы японцев. Многие китайцы, монголы и корейцы просили командиров советских частей и подразделений дать им оружие, чтобы вместе сражаться против японских захватчиков. Это стремление также проявилось в войсках Маньчжоу-Го и князя Дэвана. Например, 7-я пехотная бригада армии Маньчжоу-Го 18 августа добровольно сдалась в плен войскам Забайкальского фронта; 1-я Маньчжурская дивизия во главе с командиром полковником Ли Чэн-цзяном встретила со знаменем подходившую часть советских войск. Не оказала сопротивления и 1-я монгольская кавалерийская дивизия князя Дэвана, которую японское командование оставило для прикрытия провинции Чахар.

Все маньчжуро-монгольские части, добровольно перешедшие на сторону Красной Армии, разоружались, а их личный состав распускался по домам (стр. 254–255).

Когда советские войска вступили в Шэньян, группа генералов и офицеров Забайкальского фронта посетила лагерь военнопленных, в котором находилось свыше 2 тыс. человек, в подавляющем большинстве американцы. Это были измождённые, худые и бледные люди, выжившие в невыносимых условиях японского плена. Когда им сообщили, что они свободны, стихийно возник митинг. На импровизированную трибуну – крыльцо одного из домов взбежал американский солдат Александр Байби. «Нам русские войска принесли свободу, – выражая мысли всех, сказал он, – три с половиной года мы томились в японской тюрьме. Тысячи нас умирали от голода и пыток. За всё время только четырём удалось бежать из этого лагеря, но и они были схвачены японцами и заморены до смерти. Нет слов, чтобы рассказать здесь об издевательствах японских властей над нами. Наши русские боевые друзья, к вам обращаюсь я, простой американский солдат, со словами горячей благодарности и любви. Никто из нас не забудет этого дня. На всю жизнь мы ваши самые верные друзья, и эту дружбу с Россией мы завещаем своим детям» (стр. 256).

К концу августа вся территория Маньчжурии площадью более 1,3 млн. кв. км с населением свыше 40 млн. человек была полностью освобождена от японских захватчиков. Требовалось срочно восстановить нормальную жизнь городов и сёл: наладить производство, помочь в уборке урожая, обеспечить население продовольствием. Эти важнейшие задачи были возложены на советские военные комендатуры, которые создавались в крупных городах и важных населённых пунктах.