Коммунизм против капитализма. Третий раунд

Следующим шагом криминального промысла было вовлечение наиболее «сговорчивых» автолюбителей в схему по незаконной продаже запчастей со склада «из-под полы», осуществляемой «на местах» самими работниками СТО или их доверенными лицами. При этом «клиент» оплачивал помимо запчасти ещё и «труд» посредников, а также фиктивную работу по её установке, за счёт чего СТО выполняла спущенный ей план, хотя реально никаких или практически никаких работ в отчётный период могла и не производить, т. е. в противоположность современным аферистам от автосервиса советские не стремились навязать клиенту лишние работы, а, наоборот, старались производить даже те из них, что были зафиксированы, фиктивно. В результате помимо многократной переплаты автовладелец ещё и был вынужден сам устанавливать запчасть на свой автомобиль. В созданной таким образом ситуации, тем не менее, он был доволен и этим.

Торговля похищенными запчастями велась также и на стихийных рынках, как правило, расположенных вблизи крупных автотрасс. Там можно было купить запчасти всегда, в любом количестве и ассортименте, но с огромной переплатой. Например, в середине 80-х госцена комплекта вкладышей коленвала для «Жигулей» составляла вполне доступные 7 руб. 20 коп, но «из-под полы» они продавались по 140 руб. (что сравнимо со среднемесячной зарплатой в те годы – В. К.)».

Метастазы коррупции стали глубоко проникать в жизнь советского общества. Отдельные громкие дела по осуждению коррупционеров уже не могли ничего изменить.

В 1985 г. к власти в партии и стране пришёл Горбачёв – выдвиженец теневого капитала, ставленник крупнейших мировых империалистических кругов. Недаром ещё в бытность секретаря ЦК КПСС Горбачёв вместе с Раисой был принят Маргрет Тэтчер в 1984 г. Англо-саксонский сионистский капитал проводили смотрины будущего предателя и разрушителя Советской Родины. По сути, тогда и было одобрено решение способствовать выдвижению Горбачёва на пост Генсека.

В СССР теневая экономика к середине 80-х годов достигла небывалого расцвета. По некоторым оценкам, треть спроса населения на услуги удовлетворялась теневой экономикой. Хозяйственные связи вне государственного контроля способствовали росту так называемых нетрудовых доходов, выпуску «левой» неучтённой продукции практически во всех областях производства.

Доходы теневиков, по приблизительным экспертным оценкам, в начале 80-х гг. оценивались в 80 млрд. руб., что соответствовало ¼ доходов госбюджета страны.

Уже к 1989 г. специалисты говорили о наличии в стране 100 тысяч (!) подпольных миллионеров, которые стремились легализовать огромные денежные средства. Теневой капитал тогда оценивался в 500 млрд. руб., что составляло сумму, близкую ко всему годовому доходу государственного бюджета СССР. Этому капиталу уже было тесно в рамках формально социалистических отношений. Он требовал выхода на легальную арену.

Социально-экономической основой государственного капитализма стало тесное сращивание теневого подпольного капитала с партийно-государственной верхушкой.

Партийный аппарат всех уровней в начале 80-х гг. составлял примерно 500 тыс. человек (из почти 20-миллионной КПСС) и он полностью оторвался от рабочего класса, от народа и жил уже другой, буржуазной жизнью.

Катасонов в пример приводит состав ЦК КПСС 1981 г.: секретари республиканских ЦК и обкомов (крайкомов) партии – 35 %, работники отделов ЦК КПСС – 9 %, министерские чиновники – 31 %, военные – 7 %, дипломаты – 4 %, деятели культуры – 3 %, работники КГБ – 2 %, профсоюзные деятели – 2 %, т. е. 93 % всего состава ЦК, это – представители бюрократии. Плюс к этим 500 тыс. Катасонов добавляет ещё примерно 1 млн. работников государственно-административного и хозяйственного аппарата – министерства, главки, директора предприятий… Это была бюрократическая верхушка, полностью обуржуазившаяся.

По сути, под видом горбачёвской перестройки была осуществлена контрреволюция, в результате которой был легализован теневой капитал, был реставрирован капитализм.

§ 4. Общегосударственная автоматизированная система учёта и обработки информации (ОГАС)

Именно в то время, когда Хрущёв начал свои экономические антисталинские «реформы», в Советском Союзе шли работы по созданию автоматизированной системы управления (АСУ) экономикой.

Первым, кто поставил перед высшим руководством страны и научной общественностью вопрос о необходимости управления экономикой СССР в масштабах всей страны на основе повсеместного применения электронно-вычислительных машин (ЭВМ), был Анатолий Иванович Китов.