Комната безумца

— Ну, это вполне возможно… И кепка была немного сдвинута на один бок.

— Случайно, не на правый глаз? — спросил Мидоус елейным тоном.

— Да.

— Ох, этот старина Брайан, — сказал доктор со свирепой улыбкой. — Он не только подмечает каждую мелочь, но и очень хитер. Разве вы не понимаете? Он скрывал не только глаза, но и свой неповрежденный висок, где у Харриса Торна имелся шрам.

Я долго был очарован его пророчествами, должен признаться, но если вы ищете кого-то, кто совершил этот обман, это Брайан. Это — первое. Во-вторых, моя невеста жила в ужасе в течение последних нескольких недель ее жизни, и есть серьезные основания считать, что кто-то специально забавлялся, пугая ее. Между прочим, она изменила завещание именно в пользу шурина.

Мистер полисмен, не спрашивайте меня, ни как он убил ее, ни почему он притворился призраком своего брата, но бесспорно, что это он замыслил гадкий заговор, чтобы получить состояние брата.

Я не закончил. Если есть что-то, в чем невозможно сомневаться, это смерть Харриса. Мы можем также исключить версию, что по чистой случайности некто, настолько сильно напоминающий покойного, столкнулся у ворот с мистером Ноланом. То есть, имеется самозванец. У кого был хоть малейший мотив для такого маскарада? Вне нашего круга, ни у кого. А пока мистер Нолан разговаривал с самозванцем, единственный из нашего круга, кто здесь отсутствовал, это Брайан. Нужно ли продолжать?

Хёрст, который кивал практически на все, что говорил доктор, собрался что-то сказать, но его опередила Паула.

— Черт возьми! Я только что кое-что вспомнила. Приблизительно месяц назад я просматривала некоторые театральные реквизиты Сары. Она засунула их в сундук на чердаке и гордо демонстрировала мне их прошлым летом, когда рассказывала обо всех ролях, сыгранных в юности. Там были три парика, я уверена, с различными бородами: черной, белой и рыжей. Помню, как она надела рыжую и стала передразнивать мужа, и мы обе заливались смехом… И вот теперь ее с нами нет…

Майк Мидоус, с улыбкой, в которой читалась смесь триумфа и ярости, повернулся к Хёрсту. Инспектор ударил кулаком в ладонь другой руки:

— Мы схватим его на рассвете, гарантирую!

И он был прав. Но захват беглеца не прояснил этого сверхъестественного дела. Совсем наоборот…

23

Около четырех утра Патрик оказался во власти ужасного кошмара, который перенес его на три столетия назад во времена Великого лондонского пожара. Зрелище было ужасающим, но великолепным. Город представлял собой огромную жаровню, а мосты превратились в огненные арки над Темзой. Он, Патрик, стоял на холме, откуда открывался вид на происходящее, рядом с Харви Торном, который кричал: «Они погибнут в огне!» Лицо дедушки Харви появлялось и вновь исчезало в завесе огня, приближающейся к Патрику, который закричал… и проснулся, обливаясь потом.

Он долго пролежал, успокаиваясь и убеждая себя, что это всего лишь сон. Пошарил рукой по ночному столику, посмотрел на наручные часы, надел халат и подошел к окну, которое широко распахнул. Вдыхая свежесть ночи, он оглядывал владения Блантов. Несмотря на темноту, он увидел глицинию, широкую живую изгородь, огород, мастерскую дедушки Бесси и даже лес за ней.

Его мысли вернулись в Пэдстоу и небольшую бухту в дни, предшествующие отъезду Паулы. Он очень ясно вспомнил день, когда Паула спросила его, где и когда начался Большой пожар. На губах появилась нежная улыбка и исчезла. «Как все это закончится?» — думал он, вспоминая экстраординарную ситуацию, в которой оказался. Перед глазами проплывали лица: Бесси, Паула, Фрэнсис, мистер и миссис Хилтоны, доктор Мидоус, Брайан, Сара… Харрис Торн с его яркой бородой и звучным смехом… Он должен прекратить думать об этом человеке или закончит тем, что… Он отбросил возникшую картину, но теперь перед ним возникла неясная фигура дедушки Харви, который улыбался. Он сел за стол, взял перо, макнул его в чернила и начал писать: «Они погибнут в огне…»

Слова вспыхнули перед Патриком, а затем превратились в небольшое мерцание. Окно мастерской было освещено. Теперь уже ярко освещено. Поднимался черный дым, и Патрик мог слышать характерный рев пламени. И как только он понял, что старая мастерская дедушки Бланта в огне, ночь пронзил страшный крик.

Парализованный, Патрик в ужасе смотрел, как распахнулась дверь мастерской, и на пороге появился человек-факел.

Мгновенно придя в себя, Патрик сорвал покрывало с кровати, сел на подоконник, ухватился за глицинию и приземлился на землю снаружи. Вскочив, он помчался к кричащей фигуре, борющейся с пылающей одеждой. Инстинктивно он нанес удар, быстро обмотал обмякшего человека покрывалом, бросил на землю и стал катать. Несколько секунд спустя огонь погас, Патрик наклонился, чтобы взглянуть на покрытое пузырями лицо. В мерцающим свете пламени, ревущего в нескольких футах, он смог безошибочно узнать жертву: Брайан.

* * *