Комната безумца

Выглядя взволнованным, Говард Хилтон безучастно смотрел, как жена наливает ему чашку чая. Дороти, слабого сложения и ничем не примечательная, привлекала внимание разве что отсутствующим выражением бледных голубых глаз. Любой, кто хорошо знал эту пару, не мог не заметить, как Говард Хилтон за последние месяцы изменился. Он все еще держался просто, с достоинством и дружески, что было естественно для него, но его жесты выдавали подавляемую нервозность, совершенно ему не свойственную. Он только что потерял работу в мелкой компании по изготовлению деревянных игрушек, где проработал всю жизнь и был одним из лучших служащих. После смерти хозяина компания перешла к новому владельцу, и для Говарда не осталось места. Несмотря на то, что его уволили в пятьдесят пять лет, его не слишком волновали ни поиски новой работы, ни финансовое положение, которое было отнюдь не блестящим. Свадьба дочери не стоила ему ни пенса (зять отклонил его попытку поучаствовать в расходах), но именно там лежал источник его беспокойства.

Потягивая чай, он осматривал комнату, которую знал двадцать лет. Хоть и не роскошный, холл был удобен, два больших окна, выходящих в сад, которому он посвятил столько трудов, пропускали в помещение много света.

— Знаю, о чем ты думаешь, Говард: тебе не хочется отсюда уезжать. Но какой у нас выбор? И, сказать правду, мысль собраться всем жить в поместье не вызывает у меня ни малейшего недовольства. Ты, кажется, не понимаешь, что нам больше не придется считать каждый пенс, как всю нашу прошлую жизнь. И дети будут с нами рядом. Нам очень повезло иметь такого зятя, как Харрис.

Харрис. Харрис Торн. Говард никак не мог выбросить это имя из головы по нескольким причинам. Во-первых, этот человек женился на его дочери. Во-вторых, он был богат, очень богат… слишком богат. Его родители оставили ему большое наследство, и в тридцать восемь лет он стоял во главе успешной фирмы по производству велосипедов в Ковентри, которой руководил умело и властно. Его сильный голос, громкие раскаты смеха и великодушие привлекали к нему всех, кто его знал. Он имел обыкновение навязывать свои взгляды, но ему никогда никто не противоречил, по крайней мере, открыто.

Его брат Брайан, осторожный и тихий, совсем не походил на него. Он жил как отшельник с несколькими слугами в поместье недалеко от Челтнема. Большую часть времени он запирался в своей комнате, выходя лишь время от времени прогуляться, и тогда бесцельно блуждал с отсутствующим взглядом. Естественно, все расходы пали на Харриса, единственного, кто способен был их нести. С начала года поместье подверглось обширной реконструкции: Харрис решил сделать его основным местом жительства и пригласил Фрэнсиса с Паулой и его родителей переехать туда и жить рядом с ним и Сарой. Паула, которая была не в состоянии приспособиться к беспокойному ритму Лондона, сразу ухватилась за это предложение пожить в сельской местности. Фрэнсис, у которого благодаря щедрому зятю была интересная работа с хорошими перспективами карьерного роста, разделял ее восторг.

Что касается Говарда Хилтона, как это ни парадоксально, именно эта перспектива и мучила его. А ведь Харрис объяснил тестю с тещей, что они будут жить без забот. И, как бальзам на их уязвленную гордость, он попросил помочь ему присматривать за слугами, — естественно, за приличное вознаграждение.

— Ты права, конечно, — сказал Говард Хилтон жене жалобным тоном, — Харрис — безукоризненный человек.

— Тогда я не понимаю тебя, Говард, действительно не понимаю. Наше положение не оставляет нам выбора. Что за колебания?

— Я мог бы сказать: это потому, что у нас больше не будет нашего мирного дома и нашей независимости, но дело не в этом. — Он поскреб подбородок. — Сара приезжала к нам на днях. Как ты ее находишь?

— Ну, она действительно казалась немного… Но ты же знаешь не хуже меня: она всегда была очень нервным ребенком.

— Знаю, но никогда не видел ее такой напряженной. Разве она тебе ничего не сказала? Я видел вас в саду, и вы, казалось, обсуждали серьезный вопрос…

Миссис Хилтон отложила кусок пирога, который ела.

— И да, и нет. Она сказала мне, что недавно плохо себя чувствовала и что Харрис… ну, ты знаешь, у нее трудный характер, а первые месяцы брака — вовсе не тихое мирное плаванье. Она говорила со мной о Харрисе, о том, как он поздно приходит, о его привычках, характере… у них было несколько бурных сцен. Но ничего, о чем стоило бы волноваться всерьез: ты не забыл, наверное, как топтал мамину шляпку, потому что тебе не понравилось…

— Это другое. Мне кажется, у Сары нет абсолютно никакого желания жить изолированной жизнью среди котсуолдских овец и в подобной компании — у брата Харриса, кажется, не все дома.

— Как ты можешь такое говорить? Ты видел его только однажды на их свадьбе.

— Этого достаточно, чтобы сформировать впечатление. Эти два брата совсем не похожи. Внешне, по крайней мере. Лишь небольшое сходство. Кроме того, Харрис способен на…