Комната мертвых

— Почти правильно. Только если речь идет о крупных животных, используют не солому, а специальные манекены, на которые натягивают выдубленную кожу. Но это не важно. Во всяком случае, как ты и сказал, из тел животных вынимают все органы. Леон объяснил мне, как все происходит. Тело лишается лимфатической системы, желчного пузыря, уретры, дыхательных путей, грудных и слюнных протоков… Но с той куклой-монстром, которую ты нашел, дело обстояло не так — у нее были все внутренние органы, сделанные из разноцветного воска… Стало быть, мы имеем дело не просто с таксидермистом, а с таксидермистом-анатомом. Специалистом, который пытается сохранить не только наружность своих изделий — путем обработки кожи и натягивания ее на манекен, но и часть внутренней анатомии. Та отвратительная кукла в какой-то мере стала очередной вехой многолетних экспериментов, которые проводили Фрагонар или фон Хагенс… Но наш убийца постоянно совершенствуется. Вот почему он крадет одинаковых животных по нескольку штук. Он тренируется…

Норман обхватил голову руками, словно для того, чтобы удержать всю эту информацию.

— Расскажи подробнее про тела с обнаженной мускулатурой. Кто такой этот Фрагонар?

— Оноре Фрагонар — кузен художника Жана-Оноре Фрагонара. Анатом, живший в восемнадцатом веке. Эти тела без кожи, с обнаженными мускулами, — его изобретение. Он снимал с трупов кожу, потом методично удалял все внутренние органы один за другим, а затем заполнял кровеносную систему вплоть до мельчайшего сосудика особым химическим составом. Затем придавал телам желаемые позы, удерживая мускулы в нужном положении с помощью игл, нитей, специальных пластин. Он укреплял на их лицах брови и ресницы, волосок за волоском, с величайшей тщательностью. И наконец выставлял на всеобщее обозрение. Его шедевры до сих пор можно увидеть в музее в Альфоре, носящем его имя.

— Пакость какая!..

— Почему? Только потому, что он открыто показывал то, чего разум не хотел признавать? Мы можем узнать о смерти только через смерть кого-то другого, из книг или из фильмов. Наша собственная смерть пугает нас до такой степени, что мы пытаемся отдалить ее с помощью тысячи ухищрений: макияжа, кремов, лифтинга, силикона… Фрагонар отвергал подобное лицемерие. Он ставил нас лицом к лицу с нашей собственной природой, с тем, чем мы по сути являемся: существами из плоти и крови. Наружность — это ложная видимость, обманка, за которой скрываются страдание, болезнь, смерть. Насколько я знаю, с помощью пластической хирургии еще ни разу не удавалось вылечить рак или язву. Анатом обнажает суть своей работы, срывает с нее покров тайны. Лично я не вижу в этом ничего отвратительного.

— Ну, у каждого свое мнение…

Люси открыла сайт с изображениям тел без кожи. Замелькали яркие цветные фотографии. Ряды человеческих зародышей в разных стадиях развития. Мужчина, рассеченный надвое от головы до лобка. Пищеварительная система в разрезе, помещенная в стеклянный кубический сосуд. Далее шли монстры с восемью ногами, циклопы, гибриды людей и морских сирен. Изображения гнойных ран. Детские скелеты в разных положениях, словно призванные подчеркнуть эфемерность жизни.

Неисследованные бездны гениального мозга.

— Вот оно! — возбужденно воскликнула Люси. — Смотри! Гравюры Леонардо да Винчи и Микеланджело с изображениями тел без кожи.

— Да перестань ты восторгаться! Можно подумать, тебе все это доставляет удовольствие!

Щелчок мыши…

— А вот на это взгляни! «Человек с ослиной челюстью»! Одна из самых сложных работ Фрагонара…

Крепко сжав губы и отведя глаза, огромный человек без кожи угрожающе вздымал сжатую в руке ослиную челюсть. Его пенис непристойно торчал вверх. Остатки ушных хрящей и почти полностью провалившийся нос придавали его лишенному кожи лицу ужасающий вид. Сквозь прозрачный органический покров, из лабиринта переплетенных вен и артерий на зрителя словно глядела сама Смерть, затаившись где-то между желудком и кишечником и готовясь нанести решающий удар.

Люси щелкнула по другой ссылке. Появился какой-то текст.

— Ага, вот тут все подробно описано… Вот послушай…

У Нормана зазвонил мобильник.

— Подожди минутку…

Он встал и ушел на кухню. Когда через несколько минут он вернулся, напряжение на его лице стало еще более заметным.

— Есть что-нибудь новое?

— Ветеринар проанализировал кости, волосы и внутренности нескольких кукол. У той, которую я разломал, скелет был сделан из кошачьих костей. Волосы — из кошачьей же шерсти. Это европейская короткошерстая кошка среднего возраста, судя по скелету — от четырех до восьми лет. С остальными, кажется, та же история. Хотя я бы предпочел, чтобы речь шла об останках капуцинов и кенгуру-валлаби… Ну что ж, по крайней мере, проясняется какая-то логика…

— Я предпочла бы кошек, — пробормотала Люси, не отрывая глаз от экрана. — Так вот, послушай, что говорится на этом сайте о Фрагонаре! Это отчасти пересекается с тем, что я узнала из книги о Пирогове.

— Это еще кто?