Комната пропащих душ

Они были введены в большую просторную комнату, и Форсайт не смог сдержать усмешки: чёрные бархатные драпировки скрывали стены, тусклый красноватый свет исходил от качающихся ламп-светильников, из стоящих на металлических треногах чаш-курительниц для благовоний поднимался вверх дымок с ароматом ладана. Ковер на полу, в который были вплетены кабалистические знаки-фигурки, прямо-таки пылал багрянцем. В центре находилась обширная пентаграмма. В одном конце комнаты располагался орган, в противоположном — большой чёрный алтарь.

Десяток мужчин сидели здесь и там, явно испытывая при этом дискомфорт. Большинство из них были одеты в смокинги, на лицах у всех маски-домино.

— Вас с ними разделяет зеркальная стена, — пояснил негр. — С этой стороны она прозрачна, а вот джентльмены вас не видят. Кстати, вот ваши маски...

Друзья надели их. Панель была отодвинута в сторону, и они переступили порог. Остальные посмотрели на новоприбывших, а затем отвели взгляды.

— Давай присядем, — предложил Морли. — Шоу должно начаться уже скоро.

В его манере говорить проявились какие-то нехарактерные истерически-восторженные нотки. Форсайт резко взглянул на своего спутника.

В этот момент свет в комнате приугас. Зазвучали низкие музыкальные тона — орган привели в действие. Скамейка перед инструментом была пуста, а на клавиши будто бы нажимали невидимые пальцы, извлекая аккорды Halvorsen’s Entry March of the Bojaren [5].

«Эта музыка скрытым в ней безумием напоминает сочинения Грига[6], — подумалось Форсайту, — наверняка нечто подобное постоянно звучало в мозгу Кристобаля Колона[7]».

Инструментальный этюд завершился громким крещендо. Неожиданно перед алтарём возникла затянутая в чёрное фигура. Слабый свет придавал полноватому лицу зеленоватый оттенок.

— Это Шеклтон, — прошептал Морли.

Элдон Форсайт с интересом взглянул на хозяина этого сборища. Глава культа представлял из себя невысокого, склонного к полноте мужчину с округлым лунообразным лицом, на котором выделялись торчащие усики и козлоподобная бородка. Ничем иным сей человек не походил на дьяволопоклонника. Во взгляде невыразительных глаз читалась лёгкая отчуждённость.

Затем Шеклтон заговорил, и Форсайт признал, что голос был впечатляющим. Глубокий, но при этом парадоксально умиротворяющий, он, казалось, заполнил всю комнату.

— Вы здесь, чтобы получить то, чего желают ваши сердца. Только благодаря могуществу Князя Воздуха и Тьмы человек может получить вожделенное и познать счастье. Откройте ему свой ум. Опустошите мозги от скептических мыслей. Сконцентрируйте сознание на предельной Тьме. — круглое лицо стало еле видно в тусклом красноватом свете, окутавшем комнату. — Сатана есмь обезьяна Божья, а без Тьмы не может быть Света.

Элдон почувствовал изменения в самой атмосфере помещения. Он постарался проанализировать это, концентрируя все свои органолептические способности. Спустя какое-то время сформировался ответ: запах благовоний изменился. Форсайт улыбнулся, но продолжил хранить молчание. Детский сад, право слово!

Шеклтон же продолжал изрекать:

— Я постигаю желания ваших сердец. Приближается Господь Всех... — голос набирал силу, но становился при этом чуть ли не бархатистым. — Сатана дает вам знак...

Внезапно Форсайт напрягся. Он не совершил ни единого движения, но серые глаза обрели целеустремлённость. А губы еле-еле задвигались.

Голос Шеклтона заколебался, вновь обрёл силу, а после — резко стих. Сатанист замер, не двигая ни единым членом. Его круглое лицо выглядело слегка обеспокоенным. Потом изменилось — обрело безучастное, пассивное выражение. Шеклтон вытянулся в струнку, словно в столбняке, и атмосфера в комнате разом изменилась.

Стало холодно, повеяло влажным пронизывающим сквозняком, скорее подсознательно улавливаемым, чем ощущаемым на самом деле. Красноватый отблеск ламп, казалось, безжизненно потускнел. И в центре ковра, над волшебной пентаграммой, начал формироваться слабый светящийся туман. Он становился все ярче и ярче. Кружился, напоминая крошечную туманность, принимая разные формы и обличья. Затем на ковре материализовалось скрюченное нечто, невиданное существо высотой не менее трёх футов и похожее на гигантскую жабу. Жёлтые глаза, как у рептилии, смотрели не мигая.

Шеклтон испустил вопль ужаса. Призрак внезапно стал таять и растворился в туманном водовороте. Воздух в помещении стал ощутимо теплее.

Форсайт решительно поднялся, подошёл к Шеклтону и положил руку на его пухлое плечо.

— Я хотел бы поговорить с вами, — произнёс гость. — С глазу на глаз.

Было видно, что глава культа стремился восстановить подвергшийся испытанию рассудок:

— Вернитесь на своё место. Скоро вы...

— Ну пойдём же, пойдём, — нетерпеливо настаивал Форсайт. — Ты накачал остальных гашишем, но, как видишь, на меня это не повлияло. Оставь этих бедняг наедине с их мечтами и отведи меня туда, где мы сможем поговорить. Или будет хуже...

Он многозначительно указал взглядом на пентаграмму в центре ковра.