Комната с белыми стенами

– Его подружка убила его ребенка, и это ей сошло с рук, – произнес Саймон скорее себе, чем Селлерсу и Чарли. – Он бывший солдат. Ему наверняка доводилось убивать. Легко ли было отправителю карточек, Умнику, переманить его на свою сторону? Наверное, легко в случае с Сарой Джаггард и Хелен Ярдли. Ведь, как и Джоанна Бью, эти женщины убили собственных детей и не понесли никакого наказания. Но как тогда быть с Джудит Даффи? Какие доводы выложил Умник в этом случае? На первом суде Даффи дала показания против Джоанны Бью. Так написано в статье. Графф наверняка был настроен в ее пользу…

– Это объясняет то, что он мне сказал, – закончила его мысль Чарли. – Что Даффи не заслужила смерти; наоборот, она сделала все, что могла. Он явно имел в виду, что она сделала все, что могла, для того чтобы Джоанна Бью понесла наказание.

– Он также сказал, что и ты сделала все, что могла, – напомнил ей Саймон. – Он наверняка имел в виду полицию в целом.

– Выходит, он почему-то во власти Умника, – сделала вывод Чарли. – Даже если не хотел убивать Даффи, он все равно ее убил.

– Графф напал на улице на Сару Джаггард, его снабдили оружием для убийства Хелен Ярдли. То, что он тебе сказал, означало лишь то, что он по самые уши увяз в этом дерьме и на тот момент не мог из него выбраться. Умник не дал бы ему этого сделать… – Саймон не договорил, увидев, что к ним направляется Сэм Комботекра.

– Лишь только потому, что я пью диетическую «колу» и у меня, в отличие от тебя, на костях есть жирок, это вовсе не значит, что я на диете, – пробормотал Селлерс. Его слова предназначались Чарли. Он наклонил голову и посмотрел на свое брюшко под другим углом.

– По-моему, мы вышли на след Рей Хайнс! – взволнованно произнес Сэм. – У Лори Натрасса есть брат Хьюго, которому принадлежит дом в Твикенхэме. Сам он там не живет – предпочитает Стритэм. Вот почему мы так долго не могли докопаться, но… Саймон?

Чарли щелкнула у него перед носом пальцами.

– Просыпайся, Сэм хочет тебе что-то сказать.

Саймон повернулся к Селлерсу.

– Что ты только что сказал? Что-то про диетическую «колу»? Повтори.

Селлерс оставил попытки втянуть живот и вздохнул.

– То, что я пью диетическую «колу» и слегка набрал вес, еще не значит, что я на диете.

– Именно. – Саймон повернулся к Чарли и посмотрел на нее так, как будто забыл, что Селлерс и Сэм тоже здесь присутствуют. – Именно. Худой человек с банкой диетической «колы» просто любит ее вкус, толстяк с банкой диетической «колы»…

– Эй, это кто тут толстяк? – возмутился Селлерс.

– В общем, это не алиби, а полное дерьмо.

– Что еще за алиби? – не понял Сэм.

– Мне нужно срочно снова поговорить с Диллоном Уайтом, – выпалил Саймон. Бешеное колесо мыслей в его голове набирало скорость. – И с Рахилью Юнис.

– Это та самая журналистка, что брала в тюрьме интервью у Хелен Ярдли? – уточнила Чарли.

– Она должна сказать мне, почему утаила от меня самую важную часть своего посещения Геддам-Холла. Нет, я и сам знаю почему, но хочу услышать это от нее. Сэм, мне нужны фото: Лори Натрасса, Ангуса Хайнс, Гленна Джаггард, Пола Ярдли и Себастьяна Браунли.

Сэм кивнул. Он, как старший по званию, вполне мог бы сказать, что вообще-то раздавать указания – это его прерогатива, однако не стал этого делать.

– Чье алиби полное дерьмо? – переспросила Чарли, отлично понимая, что шансов получить ответ на этот вопрос у нее даже меньше, чем у Колина Селлерса.

– Селлерс, а ты проверь адрес в Твикенхэме, – сказал Саймон, стреляя глазами в разные стороны – верный признак того, что мысли в его голове начали складываться в целостную картинку. – Если вдруг обнаружишь там Рей Хайнс, не выпускай ее из поля зрения.

Глава 21

Понедельник, 12 октября 2009 года

– Он заподозрил меня уже в самый первый раз, когда к нам нагрянула полиция, – говорит в камеру Рей. Я киваю, мол, продолжай дальше, расскажи как можно больше, прежде чем к нам снова присоединится Ангус. Я боюсь, что в его присутствии ей будет не хватать откровенности. – Он изменился по отношению ко мне, держался холодно, отстраненно. И в то же время не выпускал меня из поля зрения. Он занял одну из пустых комнат, которая, как мы надеялись, со временем наполнится детскими голосами… – Она на миг умолкает. – Ты в курсе, что он хотел иметь много детей?

– Нет.

– Сам он – один из шести, и хотел иметь как минимум четверых детей, – говорит она и снова замолкает.

– Он не выпускал тебя из поля зрения, – подсказываю я ей.

– Он… следил за мной. Как будто кто-то поручил ему шпионить за каждым моим движением и потом докладывать. Иногда, в самые безумные, параноидальные моменты, мне казалось, что так и есть. Нет, конечно, все было не так. Полиция предположила бы – а она и впрямь предположила, – что нас просто объединило горе. Но он внимательно следил за мной исключительно в своих целях, а не в чьих-то еще. Собирал доказательства или моей вины, или невиновности.

– Он отказывался верить, что и у Марселлы, и у Натаниэля была сильная аллергическая реакция на вакцину?

Рей отрицательно качает головой.