Комната шепотов

– Отвечай на вопросы правдиво, Генри, и тогда станешь любимым учеником. У тебя есть домработница?

– Да.

– Когда она приходит?

– По средам. Сегодня. В девять. Поэтому ничего не выйдет. Вы выбрали не тот день.

– На своей страничке в «Фейсбуке» ты иногда хвастаешь своим образом жизни. У тебя это ловко получается, забавно, и, может, ты даже не считаешь это хвастовством, хотя это самое настоящее хвастовство. Ты называешь свою домработницу горничной. Судя по тому, что я прочла, она приходит два раза в неделю. В понедельник и четверг. Ее расписание изменилось?

Подумав, он сказал:

– Нет.

– А сегодня какой день?

– Среда.

– Значит, один раз ты мне уже соврал. Ты знаешь, что случится, если ты соврешь мне второй раз, Генри?

– Да. Пожалуй.

– И что же?

– Вы меня изувечите.

Джейн молчала.

– Очень сильно, – добавил он.

– Уже лучше. Я знаю, что, когда ты подъезжаешь к воротам гаража «Далеких горизонтов», лазерный сканер считывает стикер на лобовом стекле. Потом ворота открываются. На каком из трех уровней ты паркуешься?

– На первом. Место двадцать три. Номер написан на стене. Когда въезжаете в ворота, нужно повернуть направо. А место будет слева.

– Ну я же знала, что ты хороший мальчик. Ты дал мне пять ответов, не заставляя меня задавать пять вопросов. Протоколы въезда автоматизированы. Но в гараже есть охрана, человек, который смотрит, кто сидит в твоем «бумере»?

– Нет. На человека нельзя положиться. Технология надежнее. В гараже есть камеры, но они служат для записи. Из гаража можно подняться только на лифте, а лифт при посадке в кабину требует у всех назвать свое имя.

– Идентификатор голоса?

– Да. И еще программа распознавания лиц. Из гаража вам никуда не выйти. Никуда. Что бы вы ни задумали, вам наступит конец, когда вы даже не успеете ничего начать. Нужно было лучше подготовиться. В этом нет никакого смысла.

– Посмотрим. – Джейн засунула пистолет в кобуру, взяла рулон липкой ленты и три раза обмотала голову Генри, так, чтобы закрыть рот. – Ну вот. Теперь ты мне нравишься гораздо больше.

22

Ночью обширный грозовой фронт прошел вдоль побережья Орегона, вбирая в себя влагу океана, пока небо само не превратилось в море, ищущее берега, чтобы пролиться на него. Стоя на своих легендарных холмах, Сан-Франциско воздевал к небесам сверкающие башни и шпили: яркий и горделивый город, готовящийся встретить бурю. Только Время знало, что это такое – новая Атлантида, которой не грозит затопление, или Вавилон, воздвигнутый на песке, ошибочно принятом за твердую породу. Крутые улицы никогда прежде не вызывали беспокойства у Джейн Хок, но в зловещем свете дня, накануне потопа, каждый подъем, казалось, заканчивался пропастью, а каждый спуск грозил стать падением, хотя на самом деле она, конечно, опасалась не города и не его склонов.

Днем ранее работники «Далеких горизонтов» приезжали двумя волнами: первая – в восемь часов, вторая – в девять. Джейн рассчитала свой приезд так, чтобы в 9:10 спуститься с улицы в гараж, когда там еще оставалось несколько человек. Она не увидела устройства для считывания стикеров, но электронный замок щелкнул, створки откатились в стороны, и Джейн въехала на верхний из трех подземных этажей. Двадцать третье место было свободным, и она поставила туда машину. Выйдя из «БМВ», она увидела в гараже всего двух человек: оба шли к лифтам и не обращали на нее внимания.

В прохладном воздухе стоял слабый запах извести, исходивший от бетонных стен, пола и потолка, и другой, более едкий, – его издавали застоявшиеся выхлопные газы. По сторонам выступа в середине южной стены, на который указал Уилсон Фошер, располагались два парковочных места. Ригельный замок быстро сдался универсальной отмычке. За дверью Джейн увидела кладовку шириной в шесть футов и глубиной в четыре, включила в ней свет, вошла и закрыла дверь.

Справа и слева на полках глубиной в один фут стояли большие канистры с очищающими жидкостями и герметиками. Четырехфутовый участок торцевой стены между полками был обит перфорированными панелями, с которых свисали две швабры и полдюжины других приспособлений для уборки. Ни одна из канистр, казалось, не была распечатана, ни на одной Джейн не увидела капель. Швабры и все остальное были новенькими. Кладовка походила не столько на подсобку для уборщиков, сколько на выставку товаров… или же все это было бутафорией, призванной скрыть истинное назначение помещения.

Подумав, она сняла со стены швабры и все прочее, отложила их в сторону и осмотрела стену. Предметы висели на восьми кронштейнах из нержавеющей стали, ножки которых уходили в панели. Джейн попыталась вытащить их, но кронштейны были прикреплены основательно. Однако два из восьми поворачивались, как дверные ручки. Один – на триста шестьдесят градусов влево. Щелчок. Второй, справа от первого, поворачивался точно так же, но в другую сторону. Щелчок. Заурчал двигатель, стена отошла в сторону, загорелась лампа, выхватывая из темноты то, что находилось внутри.