Комната страха

Нет, не может быть, чтобы беглецов схватили! Дон Альворадо слишком опытный воин, а дон Фелиппе и дон Мануэль старались ни в чем ему не уступать. Возможно, Буланже пытается обмануть ее. В любом случае нельзя верить ни единому его слову. Даже правду он будет использовать в своих коварных целях.

Вернувшись на кухню, она принялась за составление меню. Кроме Буланже на обед ожидались еще пятеро. И ей было решать, кого из них оставить наслаждаться жизнью, а кого ввергнуть в пучину боли и страданий, исходом которых станет желанная смерть. Врач Дюранд, прокурор Жильот, адвокаты Морелле, Арну и Десанж. Все они состояли в тюремном трибунале, все в свое время начинали с депутатства в Генеральных штатах и общинных ассамблеях различных корпораций.

Из всех приглашенных Сеньора лично была знакома только с Дюрандом. Несколько раз они сталкивались в полевом госпитале, во время карантина, когда она помогала ухаживать за больными. Образованный человек, кстати любимец ее мужа, до того как стали приходить анонимные письма с ругательствами и угрозами «подлым аристократам, гадинам, пьющим кровь третьего сословия». Подлый аристократ и гадина в одном лице, несмотря на сильно пошатнувшееся физическое и душевное здоровье, все же различил за анонимностью явный стиль своего бывшего протеже и отказал ему от дома.

Об остальных она даже не слышала, ни раньше, в пору выборов, ни потом, когда за пять дней образовалась национальная гвардия, подчинявшаяся лозунгам клуба философов и вольнодумцев, состоявшего сплошь из адвокатов и врачей.

Составив меню, она по инерции заперлась в лаборатории, где теперь проводила ночи, но, вспомнив, что у Буланже есть ключи, оставила дверь открытой и, упав на колени, молилась почти всю ночь. Утром, подав меню на подносе с завтраком, она молча удалилась обратно на кухню, с замиранием сердца дожидаясь грохота кареты, увозящей Буланже в город. Через некоторое время, подождав для верности, чтобы исключить возможность его внезапного возвращения, Сеньора принялась за дело.

Снова лаборатория стала местом, где проводятся химические опыты. Все необходимое у нее было – в тайнике, до которого не добрались руки ни воров, ни повстанцев, с обыском нагрянувших в опустевшее поместье. Впрочем, как первые, так и вторые искали скорее продовольствие, чем запрещенные или неизвестные химические и лекарственные ингредиенты.

Оставив в стороне все сомнения, все угрызения совести, Сеньора спокойно расставляла реторты, смешивала, выпаривала и дистиллировала, предоставив потом католичке отмаливать грехи, а ученому испытывать муки предателя науки. Сейчас в ней осталась только мать, спасающая своих детей.

Одновременно на кухне уже шло приготовление основных блюд, тоже требовавшее огромного внимания. В продуктах, после вселения в дом Буланже, недостатка не было. Ближе к вечеру из города прислали вина.

В середине дня, урвав несколько минут, она поднялась к мужу с очередной дозой лекарства, получив взамен еще более щедрую дозу ругательств. Но это уже не имело значения. Больше ничто не имело значения, кроме детей.

Самое главное – вынудить его открыть местонахождение пленников. Сомневаться в том, что они живы, она себе не позволяла. Они живы, так она решила. И будут жить, чего бы ей это ни стоило. Накрывая на стол, в ожидании Буланже и гостей, она уже была абсолютно спокойна. Ничто не омрачало ее смуглый, высокий лоб. Все морщинки бесследно разгладились, остались только легкие тени под глазами, в которых сверкала мрачная решительность. Вечер медленно уступал место ночи.

– От души надеюсь, что у вас все готово. – Как обычно, тихий, вкрадчивый голос. Невероятно, но ведь не таким же голосом он произносит пламенные речи, столь возбуждающие чернь?

– Я не слышала шум кареты.

– Все верно, все верно. – Он будто о чем-то задумался. – Его и не было. Приятно, знаете, после трудов праведных прогуляться. Вот, кстати, и карета. А вы, как врач, не рекомендовали бы моционы? Спешу порадовать, у вас будет возможность сегодня обсудить профессиональные взгляды со старым другом.

– Надеюсь, что не доктор Дюранд ввел вас в заблуждение относительно несуществующей дружбы между нами?

– Право, очень странно… Он почти с восторгом говорил о ваших методах и передовых взглядах. Вы слывете весьма энциклопедически образованной особой. Хотя, надо признать, нечасто балуете лучших граждан этого скромного, но славного города своим обществом. – Он склонил голову, как бы печалясь о столь вопиющей обделенности тех, к кому относился с поистине отеческой заботой. – Во всяком случае, я прошу вас составить нам сегодня компанию и разбавить вашим очарованием наш серьезный, адвокатско-государственный кружок.

– Не знаю, удобно ли это будет? Я мало знакома с вашими гостями, – настороженно ответила Сеньора.

– Мадам, вам это и необязательно, в вашем доме легко исправить это досадное упущение. Надеюсь, вы ничего не имеете против их профессии?

– О нет, как можно? Разве гостеприимство, оказанное моим мужем и мною, не передает, насколько высоко наше мнение о вашем судейском сословии!