Комната Вагинова

Сеня погружает Анну Эрнестовну в литературный контекст двадцатых годов, рассказывает о деятельности петроградских поэтических групп (Вагинов состоял почти во всех), о врагах и друзьях, о том, как однажды, нанюхавшись кокаина, Вагинов сумел призвать Аполлона. Сеня коротко пересказывает все четыре романа Вагинова, говорит о течении его болезни, обильно цитируя медицинскую карту, и завершает повествование описанием смерти от туберкулеза в тридцать четыре года. «Могила Вагинова не сохранилась», — подводит Сеня итог, и тут Анна Эрнестовна, которая, как казалось, слушала с напряженным вниманием, начинает удивленно хлопать глазами. Вероятно, все это время хозяйка думала, что Сеня говорит о себе, причем в третьем лице, но теперь, когда речь зашла о смерти и похоронах, Анна Эрнестовна поняла, что потеряла нить рассуждения.

Сеня терпеливо объясняет ей, что говорил про писателя Вагинова, над книгой о котором работает. И что Сене очень нужно взглянуть на его бывшую комнату. Сеня будет очень признателен Анне Эрнестовне, если она окажет посильную помощь — в ответ ее ждет благодарность потомков, упоминание в предисловии и приглашение на фуршет по случаю презентации.

Сказав все это, Сеня не сомневается: Анна Эрнестовна, как культурная женщина, постоянная читательница серии ЖЗЛ, с удовольствием откроет ему нежилую комнату.

Увещевая хозяйку, Сеня около десяти раз произносит аббревиатуру ЖЗЛ, используя ее для связки между словами. Он проговаривает аббревиатуру почтительным шепотом: Сеней движет уверенность, что это сочетание букв подействует на хозяйку как двадцать пятый кадр.

В лице Анны Эрнестовны что-то сдвигается. Точнее, под внешним слоем лица, за густой побелкой, происходит загадочное движение. Анна Эрнестовна холодно улыбается и отвечает, что с удовольствием пустила бы Сеню в комнату, но давно потеряла ключ. Она не была в этой комнате многие месяцы, а может быть, даже и годы.

Сеня задумывается.

— А почему эта комната заперта?

— Разлив ртути. Там произошел мощный разлив ртути. — Анна Эрнестовна пускается в объяснения: — У прежних жильцов разбился термометр, но не обычный, а огромный градусник для масштабных научных измерений. Пришлось вызывать специального человека в полной амуниции, как у космонавта. Он называется демеркуризатор. Демеркуризатор очень ругался и говорил, что его вызвали слишком поздно: ртуть уже глубоко впиталась в поверхности и нужно менять пол и обои, вытаскивать рамы из окон, но все равно это не спасет от смертельного отравления. Так что лучше открыть нараспашку окна и какое-то время никого не пускать.

— И сколько он сказал ждать?

— Может быть, месяцы, а может, и годы.

— Он так сказал?

— Да.

Как всегда в сложных или неловких ситуациях, Сеня начинает разглядывать свои ладони и пальцы, будто видит их в первый раз. Он пытается сфокусироваться на словах Анны Эрнестовны: они звучат уж очень неправдоподобно, не вяжутся с версиями о шубохранилище или о проклятой комнате с множественными смертями, но Сеня никак не может придумать, как вывести Анну Эрнестовну на чистую воду.

— Ладно, ничего страшного, — наконец произносит Сеня. — Я могу попроситься к другим жильцам. Например, Артем живет в точно такой же комнате с видом во внутренний двор. Если бы вы помогли…

Анна Эрнестовна морщится и перебивает Сеню с явной досадой в голосе:

— Да-да, конечно, но мне бы не очень хотелось, чтобы вы беспокоили соседей по таким странным поводам. Я понимаю, что вы живете в коммунальной квартире, но личное пространство и неприкосновенность жилища имеют в коммуналке такую же ценность, как и в обычном жилье, — а может, и еще бoльшую. Простите, но мирная жизнь моих квартирантов меня беспокоит гораздо сильнее серии ЖЗЛ.

Помолчав, Анна Эрнестовна добавляет:

— Если уж вам так нужно в ту комнату, я постараюсь восстановить ключ. Но сразу предупреждаю: на это уйдет время. И я напоминаю вам: речь о разливе ртути, об испарениях, о ядах, которые представляют большую опасность для жизни.

Сеня кивает и вдруг обращает внимание на календарь с изображением карельской природы. На нем стоит число: 15 февраля. Он помнит, что заселился сюда седьмого. Сеня часто путается в датах и теряет счет времени, но он абсолютно уверен, что прожил в коммуналке меньше недели: три или четыре дня. Откуда взялось еще несколько дней, которых Сеня не помнит?

К Сене возвращаются слабость и чувство, будто он отдаляется от всех предметов. То же самое он испытал вчера в комнате Сергачева. Вчера ли? Сене кажется, что если он попробует встать, то ноги его не послушаются. Яркий свет и тусклый упрямый взгляд хозяйки придавливают его к стулу. Сеня начинает обильно потеть.

— Нездоровится? — Анна Эрнестовна пододвигает чашку. — Попейте чайку.

Сеня снова глядит на календарь и только теперь замечает, что он за прошлый, 2021-й, год. Хозяйка с шумом ставит чашку на стол, как будто только что осушила стакан водки.

— У вас нет таблетки от головы? — откашлявшись, говорит Сеня.