Компания дьявола

Для такого местоположения таверна была не лишена архитектурного изящества. Войдя, я не привлек особого внимания — разве что игроков, проституток и попрошаек, ожидавших свежих простофиль с тугими кошельками. Но я давно научился вести себя в подобных заведениях и знал, как напустить на себя грозный вид. Несчастные, промышлявшие в этих водах в поисках легкой добычи, чуяли акулу и, соответственно, держались на расстоянии.

Мне не потребовалось много времени, чтобы понять: таверна «Утка и повозка» относится к так называемым ныряльням. Рядом с кухней был выставлен огромный чан, вокруг которого толпились люди, заплатившие по три пенни за возможность «нырнуть» два или три раза в зависимости от правил заведения. В руке каждый из них держал острый нож, который использовался в качестве орудия в этой гастрономической лотерее. Те, кому повезло, накалывали на лезвие кусок мяса. Тем, кому не повезло, доставалась всего лишь морковь или репа.

Я занял стол в темном уголке, подальше от радостных и горестных возгласов, надвинул шляпу на глаза, чтобы скрыть лицо, и стал потягивать водянистый эль. Я выпил еще две кружки, дожидаясь, когда появится мисс Глейд. Признаюсь, я не сразу ее узнал. И дело тут было не в плохом освещении и не в моих притупившихся чувствах. Я не сразу ее узнал из-за одежды. По всей видимости, эта таинственная девушка могла выдавать себя не только за служанку и деловую женщину. Она выглядела как состарившаяся грязная проститутка, настолько отвратительная, что никто не захотел бы и смотреть на нее. Я подумал, что лучшей маскировки трудно придумать. Сотни этих несчастных, одряхлевших до полной профнепригодности, наводняли улицы в надежде подцепить мужчину, которому выпивка или отчаяние застили глаза до такой степени, чтобы соблазниться порченым товаром. И вот мисс Глейд предстала в оборванной одежде и с всклокоченными волосами. Загримировавшись под старуху, она закрасила несколько зубов черной краской, а остальные коричневой, что создавало отталкивающее впечатление. Но больше всего меня поразило то, как она себя держала. Я никогда раньше не замечал, что у старых проституток особая походка, а теперь увидел. Только ее темные глаза, живые, яркие и полные жадного любопытства, выдавали ее истинную натуру.

Играя свою роль, она попросила меня заказать ей джина. Некоторые посетители, конечно, посмеялись над моим выбором, но в остальном все выглядело вполне естественно. Я потерял власть над собой, а женщине повезло, что она меня нашла.

— Ну хорошо, — сказал я, чувствуя неописуемую неловкость. — Не скрою, ваш маскарад меня поразил, но это не имеет значения, так как нам нужно многое обсудить.

— Тем не менее это будет нелегко, так как мы оба не доверяем друг другу. — На ее лице из-под слоев краски, как палимпсест, проступила улыбка, ее настоящая улыбка.

— Как ни печально, но это правда, мадам. Быть может, расскажете мне о том, что вы делаете в Крейвен-Хаусе. А заодно уж и о том, как недавнее выступление ткачей расстроило ваши планы.

Что-то изменилось в ее взгляде, и я понял, что попал в точку.

— Мои планы?

— Вы сказали, увидев меня: «Так вот вы где» — или что-то в этом роде и удивились, что беспорядки у входа мне не помешали. Очевидно, вы ждали кого-то другого и поэтому говорили своим обычным голосом, а не тем, что используете в Крейвен-Хаусе. Предполагаю, если бы не это происшествие, я бы так и думал, что вы просто девушка, которая прислуживает господам в Ост-Индской компании.

— Вы слишком много предполагаете, — сказала она.

— Это правда. Но предположений было бы меньше, если бы вы посвятили меня в некоторые детали.

— А почему бы вам не посвятить меня в некоторые детали ваших дел.

Я засмеялся:

— Так мы с вами ничего не добьемся. Раз уж вы пригласили меня сюда, то, должно быть, решили, что говорить.

Она задумчиво поджала губы.

— Вы, безусловно, правы. Топтаться на одном месте толку нет. Если ни один из нас не решится заговорить, мы ничего не добьемся. По правде, мне бы очень хотелось, чтобы мы с вами оказались на одной стороне.

— А почему? — спросил я.

И я снова увидел ее настоящую улыбку.

— Дамам нельзя задавать подобных вопросов, — сказала она. — Но думаю, вы знаете ответ.

Я надеялся, что знаю. Тем не менее я не мог позволить себе доверять этой женщине. Безусловно, она обладала обаянием, красотой и чувством юмора — сочетание, перед которым я не мог устоять. А в ней эти удивительные качества смешивались таким образом, что воздействовали на меня чуть ли не магически. Все, что я в ней видел, говорило: в искусстве притворства ей нет равных, и я должен был заключить, что ее расположение ко мне столь же фальшиво, как и ее маски.

— Сударь, — сказала она, — позвольте задать вам один-единственный вопрос. Какую цель вы преследуете в Крейвен-Хаусе — навредить или помочь компании?