Компания дьявола

— Тогда ладно. Он здесь весь вечер сидит. Пришел тогда же, когда и вы.

— А что он пил?

— Не поверите, одно молоко. Взрослый мужик, а пьет молоко, как ребенок, даже без хлеба.

Я поверил. Мальчику, которому я доверил свои письма, безусловно, было нужно закончить какие-то дела, прежде чем отправиться в путь, и вот я увидел, что он выходит из таверны. В тот же миг ученый встал и последовал за ним. Я выждал немного, пока он не вышел на улицу, сунул серебряную монету в руку девушки и помчался вслед так называемому профессору.

Когда я вышел на Маркет-Хилл, неизвестный уже почти настиг посыльного. Земля была покрыта спрессованным снегом, и бежать по насту было бы тяжело, но я бы все равно побежал, если бы потребовалось.

— Постой! — закричал тот мальчику. — Постой, милый юноша! Мне нужно кое-что тебе сказать. Получишь вознаграждение.

Посыльный обернулся, но вместо улыбающегося безобидного малого увидел лицо, искаженное болью, — это я ударил незнакомца по затылку, отчего тот упал на грязную улицу.

— Он хотел причинить тебе вред, — сказал я посыльному. — Беги, отнеси записки. Я им займусь.

Мальчишка застыл на месте, зачарованный редким зрелищем, разворачивающимся у него на глазах. Так как злодей был обезврежен, задержка меня не тревожила. Незнакомец, хоть и был в невыгодном положении и плохо понимал, что происходит, не потерял боевого духа. Я нагнулся к нему и поставил ногу ему на кисть, на случай, если он попытается подняться. Без всяких объяснений он понял, что, если шевельнется, давление на руку только усилится.

— А теперь, сэр, скажите, кому вы служите.

— Ударить человека из университета — неслыханная вещь. Когда весь мир узнает, что это преступление совершил еврей, последствия для ваших единоверцев будут ужасающие.

— А откуда вы узнали, что я еврей?

Мужчина ничего не сказал.

— Мне безразлично, имеете вы отношение к университету или нет. Но мне не безразлично то, что вы за мной следили и хотели остановить мальчика, доставлявшего мои письма. Итак, вы скажете мне, кто ваш хозяин?

— Я ничего вам не скажу.

И я ему поверил. Кроме того, узнай я, что это Кобб, или Эллершо, или кто-то другой, я не изменил бы своих планов. Поэтому, вместо того чтобы заставить его говорить, я взял да ударил его головой о землю, и он потерял сознание. Затем я обыскал его, но не нашел ничего примечательного, кроме банкноты в десять фунтов, выданной тем же ювелиром, что использовал Кобб, когда платил мне.

Я поднял голову и увидел, что посыльный все еще не ушел, он застыл на месте от страха.

— Отдай мне письма, — сказал я. — Если нашелся один злодей, не ровен час найдется и другой. Я найду другой способ их доставить.

Мальчишка отдал мне записки и убежал, а я остался на почти пустой улице. Я держал письма в руке и смотрел на неподвижное тело незнакомца. Может быть, надо было запастись терпением, и тогда он бы рассказал мне что-нибудь. Сложно сказать, ибо через мгновение я почувствовал сильный удар в затылок, от которого упал на грязный снег. Я потерял сознание лишь на несколько секунд и быстро пришел в себя — но слишком поздно. Вскинув голову, я увидел человека, который убегал, зажав в руке мои письма.

Мгновение спустя я был уже на ногах и преследовал вора, но он успел убежать довольно далеко — крупный мужчина, который двигался с невероятной грацией. Я же после давнего перелома ноги не мог бежать так же быстро, несмотря на все свои усилия и решимость не обращать внимания на боль, и боялся, что злодею удастся скрыться.

Он повернул на Виргиния-Плантер-Хилл и приближался к Шедуэллу. Я посчитал это удачей. Улица была широкой и хорошо освещенной, но в это время суток немноголюдной. У меня была надежда, хоть и небольшая, перехватить его там.

Я бежал из последних сил, пытаясь если не догнать его, то по крайней мере не упустить из виду. Он повернул на Шедуэлл и через секунду отпрянул, едва удержавшись на ногах. В тот же миг мимо него на бешеной скорости промчался фаэтон, возница осыпал проклятиями человека, которого чуть не задавил.

А тот припал к земле, как большая кошка, когда мимо промчался еще один фаэтон, — и запрыгнул в него; возница вскрикнул удивленно, но его крик был едва слышен из-за стука копыт и скрипа колес. Жизнь, что ли, не дорога — прыгать в фаэтон на ходу? Я разозлился, ибо теперь вынужден был повторить его прыжок.

Я побежал быстрее, пропустив один фаэтон, потом еще один — их оказалось восемь или десять. Я подбегал к Шедуэллу, когда со мной поравнялся последний из участников гонки, и я был полон решимости не упустить его. В темноте я разглядел, что коляска зеленого цвета с золотыми полосками, одна из которых изображала змея. Я успел сообразить, что именно этот фаэтон несколько дней назад наехал на обидчика Элиаса и мог раздавить ребенка, если бы не вмешался этот достойный господин. Фаэтоном управлял самодовольный хлыщ, который ценил глупую гонку выше, чем человеческую жизнь. И он должен стать моим попутчиком, так как я оттолкнулся и прыгнул, искренне надеясь приземлиться внутри экипажа, а не под его колесами.