Компас черного капитана

И тут из его шеи словно выросла стрела. Она пробила высоко поднятый воротник и вонзилась в горло пирату. Глаза разбойника изумленно расширились, он захрипел и схватился было за древко, но тут же ноги его подкосились, и бандит повалился на лед. Вокруг него стремительно таял снег, насыщаясь парящей кровью. Темная лужа медленно расширялась, превращая серые кристаллики в бурую массу. Фарри испуганно смотрел, как в агонии дергается нога корсара, и не мог оторвать взгляда от того, что минутой раньше было частью разумного, живого существа. А теперь превратилось во что-то… Жуткое. Наделенное собственной жизнью.

Лаум с хищным видом припал к земле и лихорадочно огляделся.

– Ах вы, пожиратели дерьма! – прогремел сверху голос отца. – Отпустите мальчишку!

Фарри попытался отползти от Лаума, но тот неожиданно прыгнул на него, схватил за шиворот и рывком поднял на ноги. Спустя миг сквозь меховый воротник Фарри прогрызлось узкое стальное лезвие и больно кольнуло его в шею.

– Брось самострел, болван! – с ухмылкой крикнул Лаум.

– Ну конечно! – ответил ему отец. Стрела тут же сбила с ног еще одного разбойника, стоящего чуть позади Лаума. Остальные бандиты, оскальзываясь, испуганно ринулись под укрытие торосов. – Уже бросил, тупорылая гнида! Прячешься за ребенком? Ты выбрал верную дорогу. Твое место среди такой же падали, как и ты!

Фарри не видел отца. И Лаум тоже не видел. Он тянул грязную шею, вглядываясь в просвет между вздыбившимися ледяными обломками, и сквозь зубы поминал Темного Бога.

– Я прикончу твоего ублюдка, идиот! – вдруг гаркнул он.

– Валяй, – неожиданно весело ответил невидимый отец. Фарри не поверил в то, что услышал. Он забыл о страхе, забыл о боли, забыл о ноже у горла. Все сознание заволокло это беззаботное «валяй», вылетевшее из уст Эвана ан Лавани. – Посмотрим, что скажет на это твой хозяин, пес.

– Чертов крестьянин, – процедил Лаум. От него опять пахнуло гнилым мясом, и Фарри почувствовал, как к горлу подкатила дурнота. Разбойник выругался, тряхнул мальчика, словно набираясь смелости, и, прикрываясь им, попятился вдоль гряды к притаившемуся кораблю. Двигался он неуклюже, неуверенно. Фарри слышал его тяжелое и хриплое дыхание.

– Чертов крестьянин, – сипло повторил Лаум.

– Отпусти ребенка, мразь! – крикнул сверху отец. – Отпусти ре…

Фарри вздрогнул, почувствовав, как в душе что-то лопнуло. Голос отца оборвался так резко, так неестественно…

Ему показалось, что он услышал хрип.

– Папа?! – Он рванулся из рук Лаума, но тот с силой толкнул его на лед, отчего Фарри вновь упал. Но тут же поднялся на ноги: – Папа!

Он знал, что ответа не услышит. Он боялся этого, но что-то внутри уже понимало – отца больше нет. Где-то в груди, чуть повыше живота, защемило. На глаза навернулись слезы, и сквозь дрожащую пелену он увидел, как наверху, среди обломков льдин, появилось несколько уверенных в себе бандитов. Один из них держал в руках отцовский самострел.

Фарри шмыгнул носом:

– Папа…

– Заткнись, щенок! – рыкнул Лаум.

– Ледоход уходит! – крикнули сверху. – Уходит!

– Брось его, сборщик у нас!

Фарри вытер глаза рукавом. Повернулся к бандиту. В груди клокотала ненависть к этому огромному и воняющему гнилью человеку. Хотелось сказать что-то гадкое, что-то больное, но ничего, кроме оскорблений, на ум не шло, а просто так заходиться в крике недостойно мужчины.

Так учил его отец…

Лаум вдруг стал для мальчика олицетворением случившегося горя.

– Тебя сожрет Темный Бог, – прошипел-процедил Фарри. – Я буду молиться об этом каждый день.

Бандит стащил с лица шарф, обнажив черные извилистые прожилки, покрывающие его тяжелый подбородок. Вздувшиеся от болезни вены тянулись вниз, по шее, и уходили куда-то под куртку. Опять пахнуло гнилью.

Черная лихорадка… Фарри отшатнулся прочь от пирата, забыв на миг, что смертельная южная болезнь не заразна.

– Плевать я хотел на твои молитвы, щенок, – тихо сказал Лаум и резким движением замотался в шарф. В его взгляде промелькнуло нездоровое удовлетворение.

– Это он?

Фарри обернулся на говорившего. Невысокий опрятный человек в дорогой шубе, с медвежьей шапкой на голове. В руках он держал длинноствольный, украшенный самоцветами дальнобой с диковинным прицелом. Очков или шарфа на его загорелом лице не было. Густые брови выгорели от яркого солнца. Вместо левой ноги от колена вниз шел металлический протез. Невыносимо тонкий по сравнению с его скрытой под теплыми одеждами фигурой.

– Капитан Кривоногий, – чуть кивнул ему Лаум. – Да, это сборщик.

– Привет, малыш. – Командир корсаров тепло улыбнулся. – Ты один?

Мальчик плюнул ему в глаза и с неуместным наслаждением отметил, что одноногий пират неловко отшатнулся и выругался. Спустя миг Фарри почувствовал, как рванулся к нему гниющий заживо Лаум, как затылок ожгла боль от удара, а после этого в лицо прыгнул лед.

Наступила тьма…

Глава пятнадцатая Лаум, Фарри и Паскуда