Компас черного капитана

Где папа или мама сделают из него горючий порошок и продадут старому купцу Седару. А потом дома будет праздник. На столе утвердится ароматное тюленье мясо «по-лаванийски», приготовленное мамой по ее собственному рецепту. Папа будет много шутить и улыбаться, придет с женой-красавицей Рустам, скромно сядут с краю стола, сделав семью полной.

В их городке мало кто может собирать черноус. Слишком много грехов надо льдом собралось, как говорил на субботних проповедях шаман Аррэн. Этот зловещий старик с пятнистым носом и длинными седыми лохмами раз в неделю собирал всех жителей в своем ледоходе-храме. Фарри любил бывать на его теплой, просторной крытой палубе. Здесь приятно пахло благовониями из далеких сказочных городов Берега, и здесь на потолке были нарисованы покрытые зеленью острова. Аррэн говорил, что именно так и выглядит рай.

Но чаще всего шаман поднимал к потолку скрюченные узловатые пальцы и скорбно вещал о тяжелых временах, спустившихся на лед. О том, что черноус хранит в себе гнев Темного Бога и, почувствовав грешника, бьет наотмашь. Что его броня ранит сборщиков пуще стали, а гибкие стебли пронзают человека насквозь и выпивают из него душу. До самой последней капли.

И каждый знал, что это правда. Да, таких случаев давно не было, и Фарри не мог вспомнить ни одного на своей памяти, но священной истиной для него было: подходить к зарослям черноуса, переродившись, смертельно опасно, и никто не вправе требовать этого от других.

…Парень отмахнулся от нахлынувших ужасов и зорко огляделся, вслушиваясь в завывания ветра. Потявкивания волков или ровного басовитого рыка львов он не услышал, и это очень хорошо. Хищных теней в небе тоже не видать. Впрочем, голубые акулы старались держаться западнее, у плавучих городов, где им чаще перепадала добыча. Да и людей там было побольше.

Фарри улыбнулся: в лиге к югу, над грядой торосов, неторопливо плыл по воздуху огромный снежный кит. Длинный и могучий хвост, покрытый белой шерстью, то медленно поднимался, выправляя полет, то опускался. Отсюда небесный повелитель вдруг показался мягкой игрушкой. Добрый знак увидеть кита. А еще более добрый, как любил говорить папа, добыть его. Но подстрелить гиганта могут только опытные охотники, и некоторые проводили в путешествиях не один месяц, дожидаясь момента, когда кит спустится пониже.

Фарри проводил тихохода взглядом и продолжил свой путь, как только снежный красавец исчез на той стороне гряды. Добравшись до первых вздыбившихся льдин, юноша остановился у них и поглядел наверх, на заросли черноуса. Если не приглядываться, то их можно было принять за одну из множества синеватых глыб.

Он обернулся на папу: Эван тут же ободряюще махнул ему рукой.

Карабкаться среди острых зубьев зимы – не самое приятное занятие. Ледяная кромка то и дело норовила располосовать куртку, больно впиться в ладони или ступни, ударить по ногам. Пару раз куски льда, на которые опирался Фарри, предательски обламывались, и юноша повисал на руках, испуганно оглядываясь в поиске, за что бы еще зацепиться.

Теплый накинутый капюшон закрывал ему обзор, и Фарри то и дело останавливался и задирал голову, всем телом поворачиваясь из стороны в сторону, чтобы разглядеть, сколько еще осталось пройти.

Ветер почти утих. Хоть в чем-то повезло.

Перебравшись на ту сторону гряды, Фарри привалился спиной к ледяной стенке и перевел дыхание. А ведь еще обратно ползти… С мешком!

– Стой ровно, сученыш. И не двигайся, – сказали вдруг справа.

Фарри дернулся, повернулся. У гряды в ледяной яме сидел человек, закутанный в черные шкуры. Незнакомец, лицо которого скрывали большие очки и полоса грязного шарфа, держал его на прицеле допотопного самострела.

– Пасть свою закрой сразу. Понял? Пикнешь что-нибудь, дернешься – вмиг пришибу, паскуду. И тех, на ледоходе, отправлю прямиком к Темному Богу!

Фарри неожиданно для себя улыбнулся. Почему-то ему показалось, будто мир дернулся и превратился в сказку. Что он в любой момент может воспарить в небо, догнать уплывающего кита и посмотреть на этого страшного человека свысока. Что это все ему чудится.

Чувство быстро пропало.

Из ямы, в которой сидел бандит, поднялся его товарищ. Тоже грязный, заросший. Без очков и шарфа. Лицо второго заросло густой бородой, маленькие заплывшие глазки моргали, стряхивая с себя остатки дремы.

– Кивни, если понял. Только медленно, звереныш, – проговорил разбойник с самострелом и обратился к товарищу: – Сэмми, передай по цепи, что, возможно, мы взяли собирателя. Найди Кривоногого.

Сэмми несколько секунд хлопал глазами, потом неприятно чмокнул, зябко повел широкими плечами и натянул на лицо шарф.

– Угу, – прогудел он.

Стрелок тем временем выбрался из ямы, не сводя с Фарри самострела. Он оказался почти гигантом. Огромный, чудовищно огромный. На пару голов выше папы как минимум. Сердце испуганно сжалось, а ноги предательски задрожали.

– Ты кивнешь или нет, а? – процедил разбойник.

Фарри торопливо кивнул.

– Сборщик? – то ли спросил, то ли утвердил бандит.