Компас черного капитана

Фарри пришел домой очень поздно. Клацнул защелкой на двери, и я вывалился из мучительного, рваного сна, лихорадочно соображая, не приснилась ли мне сегодняшняя охота на убийцу. Но локоть, ушибленный во время бегства, все еще болел, мышцы ныли, а перед глазами застыло изумленное лицо Джея, получившего пулю.

— Привет, — сказал я. Фарри засопел, медленно подошел к печке и присел рядом с ней, положив руки в рукавицах на металлическую крышку. — Фарри? Привет, говорю! — повторил я.

Мой друг тяжело вздохнул:

— Я думал, ты спфишь, — невнятно проговорил он, поднялся к фонарю, и тусклый свет выдрал его лицо из темноты. Меня бросило в жар от увиденного. Левая половина лица Фарри превратилась в жуткий синяк, глаз совсем заплыл. Губы распухли и кое-где почернели от замерзшей и запекшейся крови.

— Что это?..

— Пфрости, — скривился мой друг. Он с трудом сдерживал рвущуюся изнутри ярость и обиду. — Я думал, это бфудет верная сделка… Я пфравда так думал… Драный город, драные людишки!

— Что произошло? — севшим голосом спросил у него я. Триумф от победы над Звездным Головачом вдруг померк.

— Я должен был пфодумать об этом… Пфочему мне так не везет, Эд? — Он шмыгнул носом. — Я должен бфыл пфодумать…

— Фарри, ты меня пугаешь!

— Он распфродавал товар, так как собирался завтра уже отпфравляться к Пфролому. Верный куш, и всего за десять монет! Я бфы пфродал его за двадцать! Ну, да чего уж тепферь… — Он вылез из парки, стащил унты. — Я оказался лопухом. Я!

— Фарри…

— Меня ограбфили, Эд. Ни денег, ни товфара. Так что у нас две монетки осталось, — выдавил из себя Фарри. — И ведь никак не докажешь, что пфродавец-то и сдал меня бфандитам. Светлый Бфог, это же классическая схема! Как я на нее пфопфался?!

Он потерянно прошел к лежаку, сел и стащил с себя теплый свитер. Как бы мне ни хотелось, а я не мог сказать ему о том, что совершил пару часов назад. Это был не тот момент. Не та ситуация. Те новости, что принес Фарри, не предвещали ничего хорошего. Я чувствовал горе и обиду друга, и они так странно смешивались с моим внутренним торжеством, что мне стало душно.

— У нас больше нет денег, да? — тихо спросил я.

— С моим вфезением что-то надо делать, — буркнул Фарри. — Пфочему мне так не везет, Эд? Ну вфот пфочему?!

Три дня, две монеты…

— Все будет хорошо, — проскрипел я.

Деньги? Деньги — тлен. Но что будет дальше? Что будет уже завтра? Я не винил Фарри в том, что он рискнул нашими сбережениями. До этого срабатывало. Видимо, просто вернулась темная полоса его удачи. Но вряд ли я смог бы распорядиться монетами лучше.

— Я не знаю, что делать. С такой рожей меня точно никто не вфозьмет на рабфоту… Что делать?! Как достать пфятнадцать монет за три дня, а?

— Мы можем попытаться поговорить с Эльмом, — хрипло сказал я. — Может быть, он простит нам остаток, хотя бы ради вашей старой дружбы.

— Да какая там дружбфа… — кисло отмахнулся Фарри.

— Я спросил на «Звездочке». Они ждут нас к себе на борт, — вспомнилось мне. — Так что все будет хорошо… Просто компаса не получим.

На меня нахлынула горечь. А в душе предательский голосок вопросил:

«А зачем тебе этот компас? Что тебе с него? Уходи из города и забудь. Со временем из памяти сотрутся все те лица, что так или иначе были связаны с игрушкой Одноглазого. Зачем тебе знать, что это за артефакт и почему за ним охотятся демоны? Героев и без тебя должно быть много. Оставь. Забудь. Уйди».

— Вфпфрочем, вфыход есть, — вдруг хмуро сказал Фарри. Глаза его недобро сузились, взгляд застыл на стене. — Да-да… Вфыход вфсегда есть… Я вфсе испфравлю! Нельзя бфросать компфас! Никак нельзя! Мы же должны отнести его в Бфарроухельм! Мы же обфещали! Иначе никак нельзя!

Я его не слушал, презирая себя за те мысли, что крутились в голове. Конечно, нельзя отступать. Надо все довести до конца. У меня скопилось слишком много дел в этом проклятом городе, чтобы я просто сбежал прочь.

Одно из них я уже завершил, и пусть Джей ан Данер в своем посмертии никогда не найдет дороги в божественные чертоги. Меня подмывало рассказать о том, чем закончилась история Звездного Головача, но насколько неуместной была бы та беседа в сложившейся ситуации. Потому я держал рот на замке, про себя планируя завтрашний день. Работа? О работе я не думал. Я словно воспарил над ней, коснувшись совсем иных сфер и осознав ее бессмысленную суетность. Сначала мне надо найти Лайлу. Вот что важно.

Под весом Фарри скрипнула его койка, затем он тяжело вздохнул, забираясь под одеяло. Его парка повисла зловещим чудищем над огоньком печки, и даже отсюда я чувствовал влагу, испаряющуюся с черного меха.