Компендиум

Прежде всего надо понимать: власть партии — это не «партия власти». Организация, не имеющая идеологии, не выражающая авангардных общественных ожиданий, спаянная лишь шкурным интересом, не может мобилизовать страну и нацию. Партию нельзя выстроить «сверху», «верхушечная» партия (пример: «Единая Россия») не может быть эффективна. Ибо для этого она должна проникать в толщу народа, подпитываться его энтузиазмом, а тут мы, напротив, зрим полный отрыв от народа и как следствие — антинародную политику (пример: закон о монетизации льгот).

* * *

Партия должна и будет расти снизу и вести с собой собственных вождей. Она должна опираться на капитал средних русских бизнесменов, образующих непотопляемую сеть, которую невозможно ни вычислить всю (ввиду количества участников), ни разрушить. Она должна четко отличаться от других партий, должна иметь ясную русскую национальную идеологию, доктрину, должна внятно и современно, без никчемной архаики, отвечать на вопрос о будущем России во всех его параметрах: политическом, экономическом, географическом, юридическом, идеологическом…

* * *

Неправы те, кто грубо играет на противопоставлении, сталкивании понятий «патриотизма» и «национализма», преувеличивает их различие, разводя на разные полюса, в то время как следует научно говорить о «вложенности» этих понятий. Ибо всякий русский националист — патриот, хотя не всякий российский патриот — националист. (Я употребляю эти слова без кавычек, хотя сегодня они обозначают не столько качество, сколько своего рода партийность.)

Разница между ними только в том, что националисты, подобно патриотам мечтающие о великой России, уже осознали простую и непреложную зависимость: «нация первична, государство — вторично». А патриоты («недонационалисты») — еще не успели это сделать. Как только осознают — превратятся в таких же националистов.

Поэтому для националистов существует аксиома: «нация создает государство». Патриоты же чаще утверждают обратное: «государство создает нацию» (забывая, чем кончили оба наиболее известных адепта этой концепции — Муссолини и Гитлер[38]).

* * *

«Будут русские — Россия сама приложится. Будет могучая русская нация — будет и могучая Россия. А вот могучая Россия с жалкой, деградирующей, эксплуатируемой и угнетенной, исчезающей русской нацией — не нужна нам и даром, такая Россия не достойна наших усилий и надежд. Все, что хорошо для русских, — хорошо для России. Но не все, что хорошо для России, — хорошо для русских. Если российская государственность противоречит жизненным интересам русской нации, требует непомерных жертв, — к черту такую государственность; если территориальная целостность России подрывает ее русскую национальную целостность, ее мононациональный статус, — к черту такие территории!», — таковы лозунги последовательного националиста.

«Моя истинная Родина, благодаря которой я являюсь собой, — это моя Русская Нация!» — утверждает он. А в ответ на клич «Слава России!» возглашает: «Служу русскому народу!»

* * *

…патриотизм без национализма — есть нонсенс; это компромисс, пригодный только для инородца или полукровки, не способного определиться, не имеющего разума и воли для осознанного выбора собственной национальности. Напротив, национализм — естественное состояние для национальной элиты в роковой для ее нации час. Но национализм так долго подавлялся, преследовался, был под запретом, что его очевидная правда с непривычки может шокировать…

* * *

Политическая теория гражданского устройства предполагает две хорошо известные крайние точки зрения на проблему: «великодержавный патриотизм» и — «безродный космополитизм». Ирония истории состоит в том, что в России эти крайности сошлись и породили уродливый гибрид: «безродный патриотизм» и «великодержавный космополитизм».