Комплекс крови (СИ)

Патрик выглядел великолепно. Он всегда выглядел великолепно, даже если его поднимали в три часа ночи, и Филипп не мог отделаться от мысли, что в этой привычке быть готовым в любую минуту улыбнуться объективу фотографа, есть что-то обреченное. Светлые волосы аккуратно уложены, рубашка отглажена, галстук подобран идеально. А ведь еще какой-то век назад они помнили, кем являются на самом деле. Обращенными существами, сотворенными для того, чтобы править обоими мирами. Раньше они были богами, а теперь у них свои боги. Деньги. Власть. Влияние. Они становятся людьми. В речах Тристана было что-то безумное, но в последнее время Филипп все чаще думал о том, что и рациональное зерно в них есть.

— К слову, тебя я тоже не ожидал застать здесь, — сказал доктор Хобарт, принимаясь за стейк.

Мистер Хофманн поднял руку в неопределенном жесте.

— Кое-какие дела, связанные с парфюмерной фирмой, — уклончиво ответил он. — Моему суматошному управляющему взбрела в голову очередная идея: он хочет собственную галерею в Треверберге. Любое думающее существо на моем месте бросило бы его на произвол судьбы, но у меня слишком доброе сердце. И вот я сижу здесь, дожидаясь заседания нашего инвестиционного фонда. А у нас, между прочим, свадьба на носу.

Филипп неспешно прожевал кусок стейка.

— Да, я помню, — кивнул он. — Теодора Барт. Завидная партия.

— Какой бы завидной ни была партия, она от тебя убежит, если ты не будешь заниматься организацией свадьбы.

— Знаешь, в чем твоя беда? Ты фанатик контроля. Ты умрешь, если что-то будет сделано без твоего ведома. Удивляюсь, как ты позволил Эдвину — твоему заместителю, между прочим, который уже давно созрел для должности управляющего — сесть в твое кресло на время свадебного путешествия. Будешь звонить каждый день и спрашивать, как идут дела?

Мистер Хофманн доел салат. Официант тут же забрал тарелку и удалился, оставив меню с десертами и горячими напитками. Филипп предусмотрительно выбрал для встречи маленький ресторан на шесть столиков, и мужчинам никто не мешал наслаждаться беседой. Доктор Хобарт медийной персоной не являлся, а вот о Патрике такого сказать было нельзя. Он и шагу не мог ступить по улице, не услышав за спиной «о боже, это же мистер Хофманн!».

— Не преувеличивай, Филипп. И не переживай — от свадебного путешествия я возьму все, что можно. Мы уже подбираемся к десерту, — неожиданно сменил он тему, — а ты до сих пор не рассказал, зачем мы сюда пришли. Вряд ли причина заключается в бывшей супруге доктора Родмана. Эта женщина, скорее, умрет, чем позволит HPI забрать хоть бы чулан в одном из зданий своей компании. Она сожрет Эдвина, а потом примется за меня.

— Я пытаюсь выяснить, что же произошло с Альбертом.

Патрик поднял взгляд от меню с десертами.

— Есть предположения? — поинтересовался он.

— Я думаю, что это связано с нашими исследованиями.

— Правительство? Спецслужбы? Криминальный мир?

Филипп отдал тарелку с остатками стейка официанту.

— Вряд ли, — покачал головой он. — Поэтому я решил поговорить с тобой. Насколько я знаю, у вас с Альбертом было много общих друзей. Вы часто проводили время вместе. Он бывал у тебя на вечеринках.

Мистер Хофманн одарил собеседника мягкой улыбкой.

— Если бы я мог сказать «мы часто проводили время вместе» о всех гостях моих вечеринок, то я был бы знаком со всем миром. Или ты хочешь спросить о том, чем доктор Родман занимался вне работы, но не можешь подобрать вежливую формулировку, а невежливые — это не про тебя?

— Возможно, это связано… с женщинами.

Патрик поднял бровь.

— Намекаешь на яд или сердечный приступ во время занятий кое-чем приятным?

— Только не последнее. Он был абсолютно здоров.

— Я бы сказал, чересчур здоров. Дамы его любили. Кое-кто отказывался приходить на вечеринку, если там не было доктора Родмана. Двойной эспрессо мне и доктору Хобарту, пожалуйста, — обратился он к официанту.

— Да, мистер Хофманн, — кивнул тот.

Филипп положил меню десертов и горячих напитков на край стола.

— И как давно он начал веселиться на твоих вечеринках?

Патрик задумчиво потер пальцами щеку.

— У меня тогда еще была парфюмерная фирма… Райан уже работал, но о партнерстве мы не заговаривали. Он был моим референтом и чуть ли не каждый день капал на мозги по поводу повышения, а Дарси поминала ему его французскую бородку. Хм. Полагаю, мы говорим о начале девяностых. Я знаком и с его отцом. Собственно, нас с Альбертом представили друг другу на одном из приемов, которые он организовывал.

— В начале девяностых, — повторил Филипп. — Ты знал, что он женат?

Улыбка — на этот раз, заговорщицкая — вновь появилась на губах мистера Хофманна.

— Последнее, что интересует гостей моих вечеринок — наличие обручального кольца на чьем-то пальце, — уверил он собеседника. — Но могу сказать: убийством из ревности это не выглядит. Будь ты женщиной, ты вряд ли имитировал бы настоящую смерть. Если убиваешь из ревности, то мстишь. И делаешь это с максимальной жестокостью. Так, чтобы жертва вдоволь настрадалась перед смертью. Сердечный приступ — слишком просто для женщины, которая убивает из ревности.