Комплекс Мадонны

— В мечтах я вернулась назад в Уэстпорт. Ходила в церковь каждое воскресенье. Стала религиозной… католичкой. Все дело было в том, что я верила — хотела верить в нечто большее, чем я сама. В нечто, существующее вне меня. В какой-то большой жизненный принцип. И я не хочу сказать, что я искала легких путей, просто объяснения, но быть католиком, томистом — это значит быть интеллектуально удовлетворенным. На первом курсе у нас был профессор философии, который буквально разодрал на части «Сумму теологии», но когда он закончил, оказалось, что книга осталась на прежнем месте, словно Гибралтарская скала, и однажды после занятий я подошла к нему и спросила, действительно ли он считает все это ерундой, а он ответил: «В аудитории мне приходится разыгрывать представления. Именно поэтому студентам нравятся мои лекции, но, видите ли, мне приходится иметь дело только с книгой, а не с Фомой[31], и если бы он был жив и стоял на кафедре рядом со мной, он оторвал бы мне руки и ноги». Помимо своей воли профессор был поклонником Ренана и кардинала Ньюмана…

— Профессиональный скептик. Незаменимый участник образовательного процесса. Такие полезны студентам, как ирригационная система. — Фрер прочистил горло, и Тедди услышал шелест бумаг. — Меня кое-что смущает — время. Когда вы познакомились с Лаурой?

— В конце второго курса. Мы жили в одной комнате в общежитии.

— И на предпоследнем курсе тоже?

— Да. А на старшем курсе нам разрешили жить за пределами студенческого городка.

— Вы когда-нибудь встречались с родителями Лауры?

— Нет, она воспитывалась в приюте, а когда ей исполнилось двенадцать, ее удочерила семья Гадсденов. У них была ферма в Аннистоне — несколько сотен акров, они выращивали хлопок, фрукты и овощи. У Гадсденов было пять сыновей, и все работали на ферме, а миссис Гадсден требовалась помощь на кухне и по дому, поэтому они отправились в приют в поисках крепкой, здоровой девочки и нашли Лауру. Точно купили на рынке скот. Они подписали какие-то бумаги, заплатили заведующей — пятьдесят долларов — и приобрели себе рабыню. Гораздо дешевле, чем платить кому-то по пятьдесят в неделю или сколько там они платили. Лаура провела у них пять лет, и как она ухитрилась ходить в школу и тем более закончить ее, является величайшей загадкой. Лаура всегда вставала очень рано, Гадсдены поднимали ее в четыре утра, на четыре часа раньше, чем всех остальных, чтобы она успевала выполнить всю работу к девяти, когда наступала пора идти в школу. Мы ездили в Аннистон на Пасху в тот год, когда Лаура умерла, — я позже расскажу вам об этом.

Итак, этот ребенок, как скотина, работал на ферме, а Гадсдены всегда недолюбливали ее, потому что она не была одной из них. Они были настоящими, примитивными, белыми крестьянами, серыми и безграмотными, которых можно встретить на сборищах ку-клукс-клана или в Бирмингеме во время беспорядков, подзуживающих полицейских действовать решительно. Для того чтобы убедиться в том, что подобные люди действительно существуют, а не являются выдумкой журналистов, требуется самому приехать туда. Гадсдены регулярно били Лауру, и один раз они даже прижгли ей задницу раскаленным железом. Просто ради забавы. Отец и старший сын, подонок по имени Кэл, по очереди развлекались с Лаурой, мучая и терзая ее. Сначала у них дошло дело до кулаков, отец повалил Кэла на землю и уже был готов прибить его, но остановился, так как Лаура, увидев все это, закричала, и сказал сыну: «Парень, ты пока трахай одних овец, и когда у тебя это станет неплохо получаться, ты сможешь замещать своих родственников в их отсутствие». Затем он изнасиловал Лауру, но она говорила, что ей было все равно, она хотела завоевать их, думая, что, если она даст им то, что они требуют, они станут относиться к ней лучше. Об этом проведала миссис Гадсден и отлупила Лауру хлыстом, а затем приставила к ней трех младших сыновей, чтобы они за ней следили, в результате чего Лауру стали насиловать каждый день, даже когда она чувствовала себя неважно.

Вы когда-либо хотели кого-нибудь убить? Полагаю, никогда не хотели, но когда я услышала то, что мне рассказала Лаура, я готова была, не задумываясь, убить их всех. Когда она сдала вступительные экзамены, семья отказалась отпустить ее, и Лауре пришлось обращаться к администрации штата в Монтгомери, встречаться с помощником губернатора и рассказывать ему то, что с ней делали на ферме, и была даже какая-то судебная шумиха. Но все это не вышло за границу округа, и хотя ей разрешили поступить в колледж, с Гадсденами ничего не произошло. Против слов одной были слова семерых, к тому же Гадсдены были знакомы с шерифом, а судья годами получал от них бесплатно овощи, так что дело было закрыто за недостатком улик. Но, благодарение Богу, Лаура вырвалась на волю.

— Она рассказала вам все это, как только вы познакомились?