Компот из запретного плода

Принц не заставил себя ждать, появился словно по мановению волшебной палочки, Валечка влюбилась и очень скоро забеременела. И тут королевич повел себя совсем не благородно, на Валину просьбу: «Давай сходим в загс», – он спокойно ответил:

– Как-то стыдно, с животом, вот родишь, и сбегаем.

Валя поверила будущему мужу и сказала Евдокии:

– Уж извините, покину вас временно.

– Может, погодишь пока дитем обзаводиться, – осторожно спросила генеральша, – помогу аборт сделать, есть у нас с Нинель и Лилей неплохой специалист, сначала следует замуж выйти, какие твои годы? Посмотри на меня, дочку себе позволила далеко не в юном возрасте, только тогда, когда муж наверх выбился. Не торопись, погоди.

– Да я не уйду надолго, – заулыбалась Валя, – рожу и вернусь. Мой Алеша надомник, картинки рисует, потом продает, ему нетрудно будет за малышом приглядеть.

Евдокия только вздохнула. До самых родов Валечка помогала генеральше, а потом ее увезли в клинику, Бордюг позвонила счастливому отцу, хотела спросить, что купить новорожденному в подарок, но телефон не отвечал. Не приехал молодой папаша и за женой, в нужный час растерянную Валю забирали Дуся и ее лучшие подруги Нинель с Лилей. Они же справили малышу приданое. Алексей испарился в неизвестном направлении.

Валя не стала плакать, она вообще очень редко унывала, умела находить радость в любой ситуации. Иван Павлович крякнул и устроил маленького Сережу в ведомственные ясли, на пятидневку. Валечка с понедельника по пятницу служила домработницей, а на выходные становилась мамой, благо Сереженька рос здоровым, послушным, тихим мальчиком, с самых ранних лет обожавшим лепить фигурки из пластилина, подвижные игры пацанчик недолюбливал.

Через некоторое время скончался Иван Павлович, вместе с ним умерло и материальное благополучие, Евдокия осталась одна, без профессии и мужа, с дочкой-школьницей.

Первое время она тратила накопления, но потом пришлось сказать Вале:

– Извини, нам придется расстаться, платить больше нечем.

– Эка ерунда, – отмахнулась Валя, – я че, денег прошу? Давно вас мамой считаю, хоть по возрасту и не подходите, молодая вы еще!

Дуся заплакала, вот какая Валечка замечательная, не бросила в трудную минуту. Следующая неприятность приплыла с той стороны, откуда ее совсем не ждали. Галечка, едва поступив на первый курс университета, забеременела. Евдокия поздно заметила беду, да и Валя прошляпила ситуацию. Галечку не тошнило, она просто стала очень хорошо кушать. Возросший аппетит всегда капризного в еде ребенка не насторожил мать, наоборот, Дуся обрадовалась, решила, что дочка взрослеет и теперь ныть около полной тарелки не станет.

Прозрение наступило слишком поздно, что-либо предпринимать было уже нельзя, на свет явилась крошечная Милочка.

Сколько Евдокия ни пытала дочь, но так и не добилась ответа на вопрос: кто отец малышки?

Галечка отводила в сторону взор и молчала. Нинель, не давившая на психику матери-одиночки, добилась большего результата. Ей в конце концов девочка призналась:

– Наш преподаватель, он женат.

Нинель мигом принесла новость подруге, Дуся разъярилась.

– Ну, сейчас пойду к ректору, пусть вычисляет мерзавца.

– Не делай глупости, – предостерегла ее лучшая подруга, – пусть все идет своим чередом, авось устаканится.

– Хорошо тебе говорить, – обозлилась Дуся, – с мужем живешь, не нуждаешься. А нам где деньги брать? Нет уж! Прищучу пакостника, если жениться откажется, обязан алименты платить!

– Не надо!

– Еще чего! – рявкнула Дуся и рванула в университет.

Имени похотливого преподавателя она не узнала, ректор женщину не принял, разговаривала она с деканом факультета, где училась Галечка. Седовласый начальник заверил Дусю, что разберется в ситуации; успокоившись, вдова генерала вернулась домой и легла спать.

На следующее утро, оставив крохотную Милу с Валей, Галечка убежала на лекции и домой больше не вернулась никогда. Через два дня в почтовом ящике Дуся обнаружила письмо, содержание которого запомнила навечно: «Ты сломала мою жизнь. Зачем ходила к декану? Теперь любимый на мне никогда не женится. Прощай, я умираю, а ты живи дальше и знай, что убила меня».

Глава 17

Евдокия бросилась в милицию, но там ей ничем не помогли, среди обнаруженных в столице трупов Галечки не нашлось. Примерно через год Бордюг вызвали в отделение, показали ей сумку, сапоги и спросили:

– Узнаете?

– Да, – кивнула Дуся.

Следователь вытащил паспорт.

– Бордюг Галина Ивановна – ваша дочь?

– Да.

– В сумке еще ключи, ваши?

– Галечкины.

– И кошелек, в нем деньги.

– Наверное, то есть он ее… – прошелестела Дуся, – девочка нашлась?

Милиционер кивнул.

– И мне можно ее увидеть? – приободрилась плохо въехавшая в ситуацию Евдокия.

– Не надо, – осторожно ответил мужчина.

– Но почему? – возмутилась вдова. – Очень хочу обнять дочь, поговорить с ней. Где она?

Следователь помялся, затем решительно заявил:

– Теплеть стало, снег сошел.

– Конец апреля на дворе, – удивилась Дуся странной перемене темы разговора, – давно сухо.