Комсомольский патруль

— Сейчас уйдем, — неожиданно посерьезнев, ответил черноглазый. — Мы здесь одного знакомого ждем... Не к тем цепляетесь, товарищ капитан, — добавил он, вдруг улыбнувшись, — разве мы что плохое делаем?

— Никого они не ждут, — вмешалась буфетчица. — Ходят четвертый день подряд, возьмут бутылку пива и сидят весь вечер. Не пьют, все высматривают чего-то. К буфету сколько раз подходил, на кассу зырк-зырк. Поинтересуйтесь ими, товарищ Петров. Видали мы таких «знакомых»!

— Предъявите документы, — снова потребовал капитан.

— Да нет у нас документов. Мы пойдем лучше.

Черноглазый стал подниматься.

— Нет, не пойдете, — Петров, нахмурившись, загородил ему дорогу. — Сначала заплатите за пиво, а потом пойдете со мной в отделение.

— Заплатить? Что ж, я тебе заплачу... Тебе лично, капитан, заплачу сполна... Мы уже однажды с тобой встречались. Запомнил меня, значит, да? А я-то еще сомневался. Взять хочешь?..

И тут произошло то страшное, что осталось на всю жизнь в памяти у работников чайной. Неуловимым движением черноглазый выхватил из-за пазухи пистолет и, сморщившись, выстрелил капитану в живот. Затем рука у него дрогнула, пистолет непроизвольно сделал еще несколько выстрелов. Раздался звон стекла. Люди, оставшиеся в чайной, попадали на пол, баян, взвизгнув, умолк, девочка с криком выбежала на улицу. Черноглазый, прицелившись, выстрелил ей вдогонку, но не попал.

Капитан Петров, резко повернувшись спиной к бандитам, ухватился обеими руками за живот, широко раскрытым ртом втянул воздух и рухнул под ноги убийцам.

Не теряя времени, заранее намеченным путем черноглазый ринулся за буфетную стойку, выхватил у помертвевшей буфетчицы пересчитанные, завязанные бечевкой деньги и побежал к выходу. Товарищ черноглазого, стоявший уже у дверей, пропустил его вперед и, погрозив кому-то кулаком, выскочил вслед за ним.

Прибежавший через несколько минут милиционер, вызванный девочкой, застал в чайной лишь истекающего кровью участкового да не пришедших еще в себя от страха свидетелей убийства. Грабителей и след простыл.

Через час, после того как в чайную прибыл эксперт уголовного розыска, по всем отделениям милиции был передан циркуляр с приметами преступников. Но, к сожалению, час — это довольно долгий срок.

Милиции и штабу комсомольского патруля удалось впоследствии полностью восстановить все, что делали негодяи после ограбления. Выбежав на улицу, они вскочили на ходу в проходивший мимо трамвай. Проехав несколько кварталов, выпрыгнули, чтобы замести следы, не на остановке, а на ходу. Заскочив в подворотню, хромой вынул деньги из-за пазухи, рассовал по карманам. Затем снова на ходу они вскочили в трамвай; и тут им не повезло: в вагоне работал комсомольский патруль.

— Граждане, — обратился к ним один из комсомольцев, — почему вы прыгаете в вагон на ходу?

— А тебе какое дело? — презрительно передернул плечом приятель черноглазого. — Ты милиционер, что ли?

— Нет, командир группы комсомольского патруля. Но почему все же вы нарушаете правила?

— Комсомольского патруля? — к оттенку презрительности на лице нарушителя прибавилось выражение неподдельного удивления. — Мы таких не знаем. А с чем его едят, этот ваш патруль?

— Брось ты с ними разговаривать! — Черноглазый потянул сообщника за рукав. — Нам выходить.

— Нет, вам выходить ровно через шесть остановок, — спокойно сказал командир группы. Пойдете с нами в штаб патруля. Вот удостоверение, — и он протянул красную книжечку. — Моя фамилия Лепилин.

— Плевать я хотел на твой мандат! — вдруг загорячился черноглазый. — Показывай его своей бабе. А ну, посунься на пол-лаптя, не то враз по зубам схлопочешь.

— По зубам и я могу дать, — покачав головой, ответил Костя. — Только не советую пробовать, вставать потом трудно будет. А станете буянить, — добавил он, погасив улыбку, — руки назад завернем.

На бандита в упор смотрели осуждающие, твердые глаза Костиных товарищей.

Тогда черноглазый натянуто улыбнулся.

— Ладно, придется подчиниться. Наверно, за каждого задержанного милиция вам по двадцать копеек платит!

Разговор иссяк. Только перед выходом из вагона черноглазый обиженно и уже дружески протянул:

— Не того берете, кого нужно, ребята. Мы такой же рабочий класс, как и вы. А настоящие преступники на воле ходят. Вот их и ловите, а нас отпустили бы, а? Мы ведь вам ничего плохого не сделали.

— Мы вас и не задержим, — тоже дружелюбно ответил паренек из Костиной группы Калмыков. — Запишем адреса, место работы, штраф заплатите по пяти рублей, как положено за нарушение, и домой пойдете. А завтра письмо пошлем в профсоюзную организацию, чтобы и на работе знали о вашем поведении. Вы комсомолец?

— Нет, — покачал головой черноглазый. — Был комсомольцем. Я в партию заявление подал, теперь узнают о таком деле, ни за что не примут. Отпустите! А, хлопцы? Не портите жизнь!

Ему никто не ответил. По дороге от остановки трамвая к штабу «будущий коммунист» попытался бежать, но тут же шлепнулся на панель, споткнувшись о ногу, ловко подставленную ему Сергеевым.