Кому бесславие, кому бессмертие

Очнувшись, Антон обнаружил, что уже вечер. Он вспомнил, что пришел без портфеля, в котором находилась диссертация — труд нескольких последних лет, но это не вызвало у него беспокойства. Наверное, оставил в парткоме. Хорошо, если бы только этим все кончилось.

Антон почувствовал, что душа его вновь находится на прежнем месте, и с ней вернулась способность мыслить.

Что же произошло? Разве он в чем-нибудь виноват? Нет. Ему нечего боятся. Они подозревают, что он с кем-то встречался в этом чертовом Киреевске. С кем? Ах да, с автором этого злополучного письма, которое, наверное, потому и попало в НКВД, что было без штемпеля — почтальоны доложили. А что же в письме? Антон с удивлением поймал себя на мысли что только теперь задался этим вопросом. Странно: майор ни разу не обмолвился о содержании письма и даже не спросил, читал ли он его. Конечно, он понимал, что Антон ничего не знал, — это очевидно. А значит, и спроса с него никакого.

«Надо позвонить Грязнову и все выяснить», — решил он.

Антон взял трубку и набрал номер. К телефону подошла Светлана — жена Грязнова.

— Привет. Это Антон…

— Привет, — сказала она. — Сейчас позову.

К телефону долго никто не подходил, а потом раздался нарочито бодрый голос Валентина:

— Не спишь?

— А ты бы уснул после такого?

— Ничего страшного, — уверенно произнес он.

— Ты думаешь?

— Конечно. Они со многими так беседуют, по разным вопросам. Работа у них такая.

— А что, этот майор у тебя уже бывал?

— Этот? — Валентин задумался. — Нет. Этот в первый раз.

— Валя, ты знаешь, я даже не понял, что ему надо было от меня?

— Ну и не думай об этом.

— Честно говоря, я испугался. Слушай… если что… ты ведь с первым секретарем хорошо знаком? Ну, если, что…

— Врагов народа забирают под конвоем, а тут следователь сам пришел, — уверенно сказал Валентин. — Пришел и ушел. Так что работай и не обращай внимания. Все будет нормально.

— Ты думаешь?

— Уверен. Все, поздно уже. Спокойной ночи.

— Валя! А правда, что он сказал о Голдмане? Грязное положил трубку.

После разговора Антон несколько успокоился. Но теперь в его мыслях на первое место всплыла информация о Семене Самуиловиче и Жанне. Как же так? Неужели это правда? Неужели он никогда не увидит ее?

Порывшись в ящике письменного стола, Антон отыскал ее письмо из Швейцарии и выборочно пробежал глазами:

«Милый Антоша! Я так счастлива, что отцу удалось выхлопотать разрешение взять меня с собой. Здесь так все ново и интересно, что мне даже некогда скучать о тебе. Но надеюсь, ты не обидишься. Ведь после моего возвращения мы уже не будем расставаться никогда…

… я рассказала отцу о наших планах на будущее. Он ничего не ответил, разве что попросил меня еще раз все обдумать и не очень спешить со свадьбой. Но его можно понять — ведь я у него единственная дочь…

…Здесь частая смена погоды от мороза до мелкого дождя.

… удивительная чистота везде…

…уютные средневековые городки с каменными стенами, арками и домиками из сказок Андерсена с остроконечными крышами, с множеством цветочных горшков на окнах.

…из окон гостиницы видны горы с белоснежными шапками.

…отец часто занят деловыми разговорами на встречах со здешними учеными.

… была в театре…

…обещал, что по окончании симпозиума мы поедем в Лилиану, к морю. Говорят, что там сейчас сухо и солнечно. Представь себе, я увижу старинный Зурбаган! Помнишь, как мы мечтали побывать в этом городе? Ты обещал купить нам здесь дом, обвитый виноградом, с видом на море. Или забыл? Странно: мне до сих пор не верится, что этот город существует на Земле.

…Я ужасно счастлива…»

Ничего такого. Ни единого намека. Раздался телефонный звонок. Антон вздрогнул и в нерешимости взял трубку.

— Антон? — услышал он голос профессора Кротова. — Я не разбудил вас?

— Нет, Степан Михайлович. Что-то не спится.

— Я знаю, что с вами беседовали сегодня. Хочу сказать: даже не думайте волноваться.