Кому на МФ жить хорошо

Это означало, что на его выпускников, и на нас в том числе, приходят заявки со всей огромной страны, тогда ещё зовущейся СССР, и, окончив в нём учёбу, можно поехать, в соответствии с полученным распределением, на предприятия, расположенные в разных точках страны от Калининграда до Курильских островов и от Кушки до Норильска. Был бы только оттуда запрос на твою специальность.

А уж на специальность «Технология машиностроения» заявки шли отовсюду и даже совершенно не обязательно с машиностро -ительных предприятий.

Хотя и от них недостатка не было!

Такая же потребность была и в нас ещё студентах для прохождения производственной практики.

Вся страна знала, что студентов Томского политеха, приехав -ших на практику нет никакой необходимости обучать работе на станках. Их достаточно сразу распределить по рабочим местам, закрепить наставника, чтобы быстрее освоился, и сразу можно спрашивать отдачу в виде продукции, начиная с первой рабочей смены.

Но мы стали замечать, что чем старше мы становимся по годам учёбы, тем меньше интересных для поездки на практику мест становится.

Так Москва, Горький, Ленинград, Рига, Свердловск, Омск и даже соседний Новосибирск стали заменяться всё больше пред -приятиями Бийска, Рубцовска, Юрги и самого Томска.

Нас это, естественно, огорчало. Когда же ещё, если не молодыми, если не студентами, поездить по своей стране, посмотреть города и предприятия для собственного развития и удовлетворения интереса первооткрывателя? Однако от нас самих здесь мало что зависело.

И вот в середине осеннего семестра третьего курса приходит

из деканата информация, что одну из групп по окончании учебного года на летнюю практику пошлют в Минск на автозавод!

Спустя несколько дней эта информация нашла своё подтверждение из уст самого декана. Он перед нами произнёс пламенную речь на эту тему и объявил, что поедет, естественно, лучшая группа, а именно та, которая не будет иметь по результатам зимней и летней сессии «завалов»!

При прочих равных условиях будет отдано предпочтение тем, кто много и плодотворно занимается общественной работой.

И тут оказалось, что большинство ребят из нашей группы к своим двадцати годам нигде кроме Томска и родного места жи -тельства, откуда прибыли на учёбу, больше не были!

Заинтересованность у всех возникла не шуточная!

Если учесть, что такие же студенты были и в остальных группах, то соревнование завязалось вполне серьёзное.

Могу сказать про свою группу.

Все следили друг за другом в течении семестра и подстёгивали, если вдруг намечалось отставание по выполнению проекта, чтобы всем выйти без «хвостов» к зачётной неделе.

В зачётную неделю тут же гнали не получившего своевре -менно зачёта на консультации для пересдачи.

Во время экзаменов ни один из сдавших не уходил домой, а находился под дверьми аудитории, и это неимоверно стимулиро -вало каждого. Но экзамен есть экзамен и бывали сложные ситуа –ции, в таких случаях наше присутствие переламывало «ход истории».

Идёт экзамен по «Теории резания металлов».

Предмет очень сложный, сплошная высшая математика в приложении к техническому процессу отделения стружки от основного массива металла. Читает этот предмет, и, соответствен- но, принимает экзамен, единственный в азиатской части страны доктор технических наук в этой области научных знаний, Полетика Михаил Фёдорович.

Предмет на столько сложный, что списать и сдать его просто невозможно, нужно хотя бы немного уметь объяснить то, что умуд- рился списать. А уж по этому объяснению профессору становится абсолютно понятно: разбираешься ты в его предмете или нет. Поэтому никто ставку на списывание не делал, все старались разо – браться в предмете обучения.

Да и сама манера приёма экзамена бала совершенно ориги -нальна и неповторима.

Подготовившись к ответу, студент подходил к столу экзаменатора, присаживался на стул и …молчал.

Молчал при этом и экзаменатор. Преодолевая затянувшуюся паузу экзаменуемый неуверенно спрашивал:

– Отвечать можно?

– Я этого уже дано жду от Вас! – слышался ответ.

Начинался ответ на первый вопрос. При этом студент рассказывал, а профессор рисовал у себя на листке какие – то геометрические фигуры, совершенно не связанные с услышанным.

Высказав всё, что только читал или слышал по указанному вопросу, студент замолкал, как всегда ожидая дополнительных или наводящих вопросов. Но они не следовали.

Помолчав ещё некоторое время, студент позволял себе спросить:

– Можно переходить ко второму вопросу?

– Пожалуйста!

Точно так же шёл ответ на второй и последующие вопросы билета. Закончив отвечать, экзаменуемый говорил, что ответ закончил.

Совершенно без всяких эмоций Полетика молча брал в руки

зачётную книжку и отдавал в руки студенту.

Это самое страшное, что могло произойти! Это означало «неуд» и пересдачу экзамена!

Любую другую оценку профессор проставлял в зачётную книжку, совершенно молча, и без эмоций и отдавал её в руки студенту.

И лишь только после этого тебе становилось известно на сколько оценены твои знания.

Вот в такие условия мы пришли на свой экзамен.