Кому нужна твоя правда?

– Да, бился, бился и добился. Назначили там совещание какого-то комитета, чтобы подумали, что делать против наркомании в стране в целом. И приспичило меня там зайти в туалет. Захожу после пачки местных депутатов их комитета, отвечающих за антинаркотическую ситуацию в стране… А там смотрю – в мусорке эти самые шприцы. Ну вы понимаете, да? И что эти люди могли мне, какую помощь оказать в борьбе с наркомафией? И вот я вернулся домой с железной уверенностью, что никто мне не поможет. Сын исчез, потом выяснилось, что умер от передозировки. Я продал часть бизнеса, стал подкупом и связями узнавать, кто подсадил его на иглу, как так получилось, что у нас в городе наркомания процветает пышным цветом, а власти не чешутся. Как так? Писал, долбился, все как в глухую стенку. Вышел в итоге на наркобарона местного. Он особо и не скрывался, кстати. Понимая, что мне никто не поможет, решил его убить. И вот я еду с раннего утра к его коттеджу со своим охотничьим ружьем, а там уже спецназ. Да не наш. А берите выше. Скрутили этого наркобарона, Кобеленок его кличка, а как имя и знать не хочу. Первыми, кто туда после штурма прибыли – местная полиция. Так ее всю там тоже скрутили. Все были мазаны одним миром, суки. Мне потом говорили, эту банду долго раскручивали, требовалось собрать много материала, выявить все цепочки. Много кого взяли на верхах. И действительно, выяснилось, что Кобеленок целенаправленно подсаживал молодежь на иглу. Вот такая история. Мог бы я спасти своего сына? Мог бы. Если бы пристрелил этого подонка раньше. Я и сейчас жалею об этом. Да, эти твари получили срока и гниют на зоне. Но от этого мне не легче. Встреться мне сейчас Кобеленок, убил бы на месте без раздумий. Слов нет. Но это уже никого не вернет…

16. Фактчекинг

Утром их всех собрал Согрин у себя на предприятии, в рабочем кабинете. В дорогих кожаных креслах уместились Бровкина, Кульбериев и Тонов. Сидели, травили шутки, пили кофе. Сам кандидат в депутаты недовольно смотрел в окно и хмурился. Его вид сильно контрастировал с только что полученной информацией: обнародованные результаты показали более чем убедительную победу Согрина на участке.

– Я… мы, в смысле, наконец-то сделали этого Мокрушина! – не скрывал ликования Кульбериев. – Как долго я ждал! Наконец-то!

– Не благодари, – с деланной ленцой отвечал Тонов. – Это было довольно легко. Я даже половины заготовок не использовал!

– Ну да, – вынужден был признать Кульбериев. – Таких мозгов еще поискать. Я бы, честно говоря, ни за что бы не додумался так с Витальевым.

– Витальев – наша удача. Он сам по себе понял что к чему и вызвался сыграть свою роль.

Скрипнула дверь, высунулась секретарша.

– К вам посетитель!

– Кто?

– Как ваше имя? – спросила, повернувшись к невидимому из кабинета гостью девушка-красавица.

– Мокрушин, – ответил голос. Кульбериев нервно икнул, Бровкина вжалась в кресло, Тонов отставил кружку с кофе и принял позу заинтересованного человека, точно ребенок, которого усадили смотреть увлечательный мультфильм. Согрин с некоторым удивлением пригласил заходить.

Это был Мокрушин. Непобедимый доселе пиарщик. Бравший баснословные гонорары и смело гарантировавший возврат всех средств, если заказчик не победит на выборах. На этот раз ему, видимо, пришлось вернуть сумму.

– Привет честной компании! – слегка натянуто улыбнулся он. – Признаю вашу победу, господа пиарщики. Вы сумели меня удивить, да… И вас поздравляю с заслуженной победой!

Тут он слегка склонил голову, при этом едва не скинув на пол очки.

– Спасибо! – кисло ответил Согрин. Бровкина тоже что-то брякнула, а Тонов и Кульбериев не удостоили проигравшего даже звуком.

– И в качестве подарка у меня для вас небольшая информация, – слегка улыбнулся Мокрушин. – Но можно это сделать наедине? Уверяю, она вам очень понравится! Или, по крайней мере, будет полезна.

Пиарщики переглянулись и направились к выходу, оставляя Согрина с Мокрушиным наедине. В приемной, одеваясь, Кульбериев ехидно заметил Тонову:

– Говорят, за победу на выборах Мокруше посулили трехкомнатную квартиру в центре города. Как он обломился, да? Ха-ха!

– Нет, нет и еще раз нет – никаких судов! – это кричал Кулик, скрываясь в своем кабинете. К нему опять пытался найти подход Карамышев с идеей отсудить кучу денег с конкурентов за то, что воруют его фотографии. Хлопнула дверь прямо под носом фотокора. Тот с досадой выматерился. Даже рыбки из аквариума смотрели на него сочуственно. А уж что говорить про Тонова, проходящего мимо. Он как раз приехал от Согрина и находился в весьма веселом расположении духа.

– Не печалься! – похлопал Карамышева по плечу Тонов. – Имей терпение! Все еще поменяется!

– Да как поменяется! – едва не всхлипнул Карамышев. – Они же… мои… воруют! И каждый день все наглее и наглее!

– Ну и пусть воруют, больше потом отсудишь, – утешил Тонов. – Тем более, что скоро руководство может поменяться. А там и взгляды на суды тоже.

– А что, у нас Кулик куда-то уходит? – не понял намека Карамышев.