Кому светит Большая Медведица (СИ)

- По-твоему, сейчас ты поступаешь, как друг? – несколько осуждающе произнёс Пашка.

Виталик открыто посмотрел ему в глаза.

- Нет! Я поступаю так, потому что мне дорога твоя жизнь, а не наши отношения. Уж если на то пошло, они и не были дружескими…

- Виталик, ты говоришь жестокие вещи! Перестань. Ты встревожен, и поэтому несёшь чёрт знает что!

- Ты упоминаешь чёрта уже в который раз, - заметил Виталик, - а я суеверен.

Пашка рассмеялся.

- Кого же мне ещё поминать, когда я слышу такую откровенную чушь?!

- Чушь?! – взметнулся Виталик. – Ты же знаешь о том, как я отношусь к тебе!

- Не надо об этом. Только не сейчас! – резко оборвал его Пашка.

- А когда? После твоего визита к этим ублюдкам? Я не умею разговаривать с мертвецами!

- Виталик, ну что ты взял в голову! – примиряюще сказал Пашка. – Почему меня обязательно должны убить?

- У меня предчувствие, Паша. Очень нехорошее.

Пашка вспомнил о своей утренней тревоге. С мгновение поколебавшись, он рассказал о ней Виталику.

- Однако для меня это ничего не меняет, - уверенно добавил он, - я не могу позволить Бируте вернуться в этот ад.

- А я? – Виталик потерянно смотрел на него. – Я не в счёт?

- Ты здесь, и за тебя я спокоен. Если бы ты попал в беду, я бы не задумываясь пришёл к тебе на помощь.

Виталик пренебрежительно усмехнулся.

- Зачем? Лучше умереть, чем сносить холодность любимого человека, надевшего маску друга.

- Виталик, ты не прав. Я не холоден. У меня горячее сердце и оно способно любить. Многих.

- Если только они принадлежат женскому полу, - возразил Виталик, и тут же горячо добавил, - но почему, когда ты пожимаешь мою руку, твои пальцы дрожат? Почему ты боишься признаться себе, что ты бисексуал?

Кровь бросилась Пашке в лицо. Голос его звучал хрипло, когда он заговорил.

- Виталик, пожалуйста… Это невозможно…

Виталик внимательно посмотрел на него.

- Ты хорошо воспитан, Паша. Прекрасно образован. Твои родители сделали больше, чем было в их силах. У тебя заслуженная путёвка на все курорты жизни. Но отдыхалось бы на них гораздо лучше, если бы тебя научили быть честным с самим собой. Почему ты так боишься правды о самом себе? Быть бисексуалом – норма, во всяком случае, так утверждает новомодный психолог Николай Козлов.

Пашка недоверчиво взглянул на него.

- Это норма, - повторил Виталик, - и Козлов доказал её весьма любопытным способом. На одном из его занятий юноше-добровольцу завязали глаза и предложили ему угадать, кому принадлежит рука, ласкающая его. Несколько ребят и девушек вслед за тем гладили его, и он не смог определить, чья рука была женской, а чья – мужской! Прикосновение мужчин ничем не отличалось от прикосновения женщин! Тебе это о чём-нибудь говорит?

Пашка молчал, погружённый в свои ощущения.

- Мы запрещаем себе любить людей одного с нами пола, - продолжал Виталик, - а ведь, по статистике, большую часть населения земного шара составляют бисексуалы. Скрытые или явные.

- Я не хочу будить в себе ЭТО, - пробормотал Пашка.

- ЭТО уже разбужено, - наклонился к нему Виталик, - и ты, с удовольствием отвечая на любовь Бируте, причиняешь мне боль, отказываясь дать то, что на самом деле лежит глубоко в твоем подсознании. Как бы глубоко оно ни было, я знаю, что ОНО есть.

Он замолчал, и некоторое время тоже предался своим мыслям. Потом добавил, словно нехотя:

- Честно говоря, не предполагал, что разговор наш выльется в это русло. Однако я рад, что он, наконец, состоялся. Мне будто глаза открыли. Я вдруг понял, что ты никогда не полюбишь меня. Не потому, что не можешь, а потому, что не хочешь. Первое я бы понял. Сознание второй причины угнетает меня и даже разрушает какую-то часть моей личности. Нам, действительно, лучше расстаться.

Пашка словно очнулся.

- Нет, я не хочу этого, - произнёс он категоричным тоном. – Виталик, послушай меня: если мы мужчины, то сейчас едем на встречу, как договаривались. Я не могу бросить Бируте. И ты не можешь, если называешь себя её другом. Я буду осторожен, обещаю тебе! А потом, когда разберёмся с этими подонками, мы с тобой поговорим. Я буду честен с собой.

- Обещаешь?

Пашка кивнул.

Виталик приблизился к перекладине и достал ключи от замка.

- Ты кого угодно убедишь, - сказал он, возясь с цепью, - и как мне хочется верить, что ты не играешь моими чувствами.

Пашка поднялся и размял руку.

- Смелков, всё будет хорошо, - придержал он за плечи Виталика.

- Почему ты снова называешь меня по фамилии?

- Она мне нравится,- улыбнулся Пашка. – Смелков! – смакуя, повторил он. – Прости мне мою грубость, Виталик, у меня голова занята мыслями о том, как вытащить Бируте. Я бываю другим. Поехали же, у нас нет времени!

Он чуть подтолкнул озадаченного Виталика к выходу; вскоре они уже снова мчались по шоссе, изредка обмениваясь взглядами. Их глаза подстёгивали друг друга – мельком взглянув на часы, Пашка увидел, что назначенное время встречи уже истекает.