Конь в пальто

Я купила, бормочет хозяйка, завернутая в халат, и нащупывает за спиной концы висящего в петельках пояса. Достает из шкафчика за унитазом подводку газовую сильфонного типа, по концам соединение типа «папа-мама» плюс две прокладки. Сколько, критически спрашивает бригада, восемьдесят сантиметров? Мало, надо было метр покупать. Холодильник-то подвиньте, мы трубы будем проносить, места мало. И это вот все уберите, и это. Героиня мечется по квартире, унося в комнату цветочные горшки, сковородки, посуду, зверячьи миски.

Затем идет будить дочь. Дочь капризничает и заползает под одеяло. Внезапный лай и визг вторгается в ее сладкий сон, вонючий дым заполняет квартиру: бригада пилит ветхую аварийную трубу. Дочь хочет есть, но газ уже отключен, плита стоит поперек кухни, перекрывая доступ к мойке, холодильнику, стиральной машине и помойному ведру. Изловчившись, героиня приоткрывает дверцу холодильника и крадет оттуда два банана.

Тем временем дочь отправляется в туалет, включает свет, раздается взрыв, и во всем доме гаснет свет. Бригада уже ушла и теперь с веселым визгом пилит трубу у нижних соседей. Собака воет. Кошки не видно.

Героиня, давно наученная горьким опытом, выходит в подъезд переключить автомат. В доме врубается свет, взрыкивает холодильник, загорается все табло на микроволновке, и лишь в туалете по-прежнему темно и печально.

Дитя мучительно медленно мусолит банан. Героиня включает компьютер. Тот не включается. Она проверяет все провода, прислушивается: жив ли? похрюкивает ли при загрузке? Нет. Лампочки горят, а хрюка нет. Монитор тоже темен и печален.

Мама, говорит дитя, переодень меня, я бананом измазалась. Припадок первый: хохот, заламывание рук, ком в горле.

Припадок второй

Героиня ложится спать в половине четвертого, потому что компьютер починили только вечером, она до ночи делала работу, попутно страдая тяжелым расстройством желудка. Просыпается от того, что сын стоит рядом и спрашивает:

— Мааааам, где мой свитер?

— Откуда я знаю, где твой свитер.

— Не ври, — говорит он, — ты его на работу вчера надевала. И когда у нас будет свет в туалете?

— Когда придет электрик.

— А когда он придет?

— Когда я смогу весь день просидеть дома в счастливом ожидании.

— А что мне съесть?

— Не знаю, просунь руку в холодильник, там была колбаса. Или давай плиту отодвинем.

Героиня и сын двигают плиту, чтобы пробраться к еде. Затем происходит стремительный выгул собаки.

Когда героиня и дочь являются к садику, их встречает нянечка словами «карантин по ветрянке». И тут ветрянка. Господи, мечется героиня, у меня в десять часов интервью с важной шишкой, я не могу пойти на интервью с ребенком, что делать, что мне делать? Она готова рыдать от жалости к себе и ребенку. К бабушке? Бабушка на другом конце Москвы и уже уехала на работу. Отвезти к ней на работу? Опоздаю на интервью. Подруге? Телефон не отвечает. Знакомой доброй тетеньке? Я бы с удовольствием, шелестит тетенька в трубку, но у меня сегодня тридцать девять и два. Героиня несется домой и отчаянно звонит к соседке: выручите, ради Бога, пропадаю, я постараюсь пораньше, вот ключи, запустите там мастеров трубу поменять…

Я собиралась уходить, мне в магазин надо, испуганно бормочет соседка. Возьмите ее в магазин, она умеет хорошо себя вести, она так любит ходить в магазин! Или вот что, давайте я вам все куплю! Дочь так трогательно не понимает, что происходит, так радуется соседской кошке, будто своей нет, что героиня едва не устраивает второй припадок, но сдерживается.

Без десяти десять ее ждет в метро беременная внештатница, которой надо отдать гонорар. Героиня очевидно опаздывает, мобильного у внештатницы нет, у метро стоит пробка, внутри — гигантская очередь в кассу: вторник, второе марта, еще не все купили проездные. Двадцать минут бессмысленного топтания у кассы, еще десять — у входа на эскалатор. А беременная внештатница уже там, она уже ждет своего гонорара. У нее клаустрофобия, она не может столько находиться в метро.

Топот вниз по эскалатору, встали тут со своими хозяйственными сумками-тележками, пропустите, пожалуйста, стойте справа, лицом по направлению движения, проходите слева, не задерживаясь! Поезд, давка, в спину упираются острые кулаки: милая, вы что, падать на меня вздумали?

Внештатница уже покрылась холодным потом. Безумные глаза блуждают по колоннам, она задыхается, героиня тоже задыхается, они две минуты пыхтят, не в силах разговаривать, конверт перепрыгивает из сумки в сумку, все, разбежались! Бегом по лестнице, переходу, улице, мимо зданий, магазинов, шлагбаумов, в сумке лежит схема, скачанная из Интернета, прямо, направо, через мост над поездами. Мокрый снег валит на голову, которая напрасно решила, что плюс три — это уже весна.

Она опаздывает, она звонит, предупреждая: опаздываю, скоро буду. Не задерживайтесь, отвечает важная шишка, у нас остается мало времени. Она бежит уже полчаса, а улицы, обозначенной на схеме, еще не видно.